Часть 1. Роль среды

На юге, миновав Краков, Львов и Галац, в обход Венгрии с ее частыми войнами, длинный торговый путь достигает Балкан, а затем и Константинополя. В одну сторону по нему движутся меха, кожа, немного янтаря, дешевые польские и дорогие заморские ткани, железо и, возможно, низкосортные монеты¹²⁹… В обмен на них армянские и еврейские (особенно с 1550 года) купцы, а также турецкие и греческие купцы (константинопольский грек Андреа Каркаканделла¹³⁰ в 1534 году получил по ходатайству султана право свободной торговли по всей Польше) предлагают лошадей, но чаще пряности и шелковые изделия. Накануне дня Святого Фомы 1538 года в Кракове проходили судебные прения по иску польского купца Станислава Земяния, вернувшегося из Турции, который привез 40 больших кусков камлота petias czambeloti integras^*LV, оцениваемых в 10 флоринов каждый; 34 малых куска по 4 флорина; 102 фунта цветов муската; 24 фунта мускатного ореха¹³¹. Если мы правильно понимаем его разногласия с заимодавцем, то последний ссудил ему при отъезде из Кракова деньги и товар. К 1530–1531 годам относятся сведения о том, что армянские купцы из Каменца привозят на ярмарку в Люблине шафран и рис из Турции¹³². В 1548 году Люблин получил привилегию на проведение испытаний различных res aromaticae^*LW, привозимых из Греции и Турции¹³³. Развитие ярмарок этого городка свидетельствует о его необыкновенном везении. В нем было удобно останавливаться по пути в Данциг, двигаясь с юга, из Львова к Варшаве, поскольку Люблин не имел прав «перевалочного пункта», прав складирования товаров, в отличие от Львова, который обладал подобной привилегией и защищал ее. Ввоз груза в Люблин и его вывоз зависели только от воли торговцев. Во Львове товары обязательно задерживались и выставлялись на продажу.

В этом городе, где собираются еврейские, левантийские и итальянские купцы, концентрируется также и южная торговля. В 1571 году агент фирмы Юро — торговцев из Валансьенна, переехавших в Антверпен, — направляется из Данцига во Львов, а оттуда в Константинополь¹³⁴. В 1575 году некий итальянец, находящийся на службе у своих соотечественников, обосновавшихся в Кракове, покупает во Львове вина, мальвазию и мускатель: эти дорогие напитки, как и сладкое греческое вино, пользующееся спросом в городе, происходят, по всей видимости, с берегов восточного Средиземноморья¹³⁵. Наконец, через Львов довольно регулярно проходит так называемый «польский караван», направляющийся в Константинополь, компания извозчиков и торговцев, которая останавливается в городских ханах^*LX при поддержке властей или без оной, но иногда делающая привал в чистом поле, у костра. Однако мы не очень хорошо представляем себе, что доставляют на Босфор эти грубые повозки, запряженные волами¹³⁶ или лошадьми.

По этим труднопроходимым дорогам путешествует Томмазо Альберти, купец из Болоньи, который оставил нам чересчур короткий отчет о своих странствиях. Он прибыл в Константинополь по морю и покинул его 26 ноября 1612 года, направившись затем через Адрианополь в Добруджу. За компанию со своими турецкими возчиками он заезжает в соседнюю деревню на праздник байрам. Безбрежные румынские равнины оставляют у путника впечатление «сходства с сухопутным морем». Здесь можно заблудиться, если правильную дорогу не указывает колея проехавших ранее повозок. В Яссы путешественники прибывают с первым снегом. Через шесть дней итальянец приезжает во Львов, продает здесь свой товар, покупает другой и весной пускается в обратную дорогу к Константинополю, имея 60 повозок, запряженных 6 лошадьми каждая. 23 марта 1623 года при трудном переходе через Балканы одна из повозок опрокидывается. «Там было тридцать мешков испанских реалов по 500 реалов в мешке, соболя и другие товары». Все это было спасено, и 1 июня обоз добрался до Константинополя, откуда наш торговец выехал 21-го числа. Он направился снова во Львов, куда прибыл 27 июля, потом продолжил свой путь на Краков и, проехав через Прагу, Нюрнберг и Милан, достиг 25 октября Болоньи¹³⁷.