Часть 3. Троцкистско-Сталинская версия СССР 1.1

Весной 1927 года советские нелегалы-разведчикибыли разоблачены в 8 странах одновременно. Сталин впервые очень резко возмутился Коминтерном, функционеров которого на заседании Политбюро обозвал "нахлебниками, живущими за наш счет".

К началу лета 1927 года обострились, а затем были разорваны дипломатические отношения с Англией. Бухарин начал нагнетать панику, в русле «всё пропало», Троцкий заявил, что иностранная интервенция будет способствовать передаче власти в руки "истинных революционеров", в народе стали распространяться слухи о скорой войне, в результате чего горожане стали скупать всё подряд, в городах появились огромные очереди за продуктами и товарами.

Резко возросло количество актов саботажа на железных дорогах, электростанциях, телефонных сетях и телеграфе. К началу осени лишенное дешевых товаров крестьянство, столкнувшееся ещё и с неблагоприятной политикой цен, резко снизило продажу зерна государству. В итоге государство недобрало 128 миллионов пудов. В городах мог начаться настоящий голод. Всё это напоминало ситуацию лета 1917 года…. И переворот назначили на 7 ноября, или 25 октября по старому стилю.

Троцкий тогда много выступал перед рабочими, солдатами, подготавливая их к будущим возможным переменам. Как профессиональный революционер, он не верил в революционность народа. Верил только в преданных сподвижников с их штурмовыми отрядами. Но ведь мало захватить власть, её надо удержать, а тут без поддержки народа никак.

Менжинский, глава ОГПУ не раз предлагал немедленно арестовать Троцкого и всех его сторонников, но Сталин отклонял все его предложения. Сталин знал кто такой Троцкий, и кто за ним стоит. Арест Троцкого накануне юбилея Революции спровоцировал бы широкомасштабную международную реакцию, и лишний раз ссориться с мировой закулисой было нельзя. Близилась десятая годовщина Октября, и на празднества в Москву должны были приехать представители всех стран Европы, члены разных секций Третьего Интернационала.

Из работы "Техника государственного переворота" европейского дипломата, журналиста и разведчика Курта Зуккерта, издавшего ее под псевдонимом Курцио Малапарте: «Лев Давидович, как и в 1917 году остался верен своей тактике: на штурм государства он хочет бросить не толпу, а тайно сформированные особые отряды. Он хочет захватить власть не путем открытого восстания рабочих масс, а в результате "научно подготовленного" государственного переворота".

Мятеж должен был начать с захвата главных государственных учреждений, и технических узлов государственной машины. После чего должны были быть арестованы все наркомы, члены ЦК партии, и члены партийного контроля.

Троцкий был настолько уверен в удаче переворота, что его близкий друг "червонный казак" и комдив Шмидт, накануне публично оскорбил Сталина и пообещал ему лично "отрезать ухи". А бывший глава Москвы Каменев клятвенно заверял Троцкого, что все пройдет как задумывалось, поскольку "как только вы появитесь на трибуне рука об руку с Зиновьевым, партия скажет: "Вот Центральный комитет! Вот правительство!".

Но с удачей у них не сложилось. Чекисты уже были во всём в курсе, Дзержинский умел готовить кадры, если уж личный секретарь Каменева Эльсберг, был агентом ОГПУ.

Наступило 7 ноября 1927 года. Москва, по-праздничному, была вся одета в красное. Тысячи и тысячи красных флагов развевались над мавзолеем, кремлёвскими стенами и над Красной площадью. Колоны демонстрантов из делегатов со всего Союза неудержимой рекой текли мимо гостиниц «Саввой» и «Метрополь», где жили европейские гости. Около собора Василия Блаженного, стояла кавалерия Семёна Буденного, а рядом с ней пехота Тухачевского. Принимать парад войск должен был тогдашний нарком Ворошилов. Так что в армии были как сторонники Сталина, так и сторонники Троцкого, считавшие, что это именно он выиграл гражданскую войну.

Сталин же со своими единомышленниками под надежной охраной укрылись в Кремле, а не остались по своим домам. Заранее подготовленные группы от десяти человек из людей Менжинского охраняли все административные и технические центры государства. Троцкий презирал Менжинского, считая его недостойным противником, не зная, что всем уже руководит его зам Ягода.

Когда Троцкому сообщили, что из руководителей партии никого арестовать не удалось, попытка захвата телефонных станций, телеграфа и вокзалов провалилась, и захватить московскую электростанцию тоже не получилось, он начинает понимать, что что-то пошло не так. Как утопающий хватается за соломинку, он стал направлять все усилия на разжигание всеобщего восстания… в которое никогда не верил.