Часть 4. Приполярный Урал. Саранпаульская экспедиция

После 10 дней радиомолчания вдруг прибегает ко мне в лес радостный радист и кричит, что появилась связь с Саранпаулем. Я пошёл к рации, и правда – лежит радиограмма мне, из которой следует, что вертолёт после второго рейса к нам сломался и улетел ремонтироваться, и что через 4 дня ожидают прилёт другого борта. Спрашивают, почему не выходили на связь, всё ли в порядке, есть ли продукты. Продукты, действительно, были на исходе и я, помня о вертолётных поломках, запросил отправить их первым же рейсом. Почему вдруг заработала наша рация – я не знаю до сих пор, но думаю, что неопытный радист в первое время работы допускал какие-то технические ошибки. Через 10 дней, видимо, случайно нажал на какой-то нужный тумблер и вышел на правильный режим работы и больше уже сбоев не допускал. Отработал он у нас до лета, поднабрался опыта и уехал куда-то дальше на Север, в нефтеразведку.

Ровно через 2 недели после первой высадки к нам пришло сразу за 2 дня ещё 5 рейсов МИ-4. Переброшено было всё железо, персонал (кроме руководства). Всего оказалось около 30 человек. Поставили ещё 2 палатки, и началась подготовительная работа к проходке шурфов и расширению работ.

Рис. 6: Миша Катин

Прилетел с женой геолог Миша Катин, выпускник МГРИ, приехавший в Тюмень из Восточной Сибири. Его жена Нэля, техник-гидрогеолог по образованию, совсем крохотная девушка была в положении.

В один из ближайших дней мы с Катиным и топографом Дудкиным вышли на лыжах в район второй линии, чтобы на местности определиться с шурфами и вертолётной площадкой.

Ещё находясь в Саранпауле, купил себе за 30 рублей новые охотничьи лыжи, подбитые лосиным камусом – это очень крепкая шкура с нижней части ног лосей или оленей. Они мне были немного коротковаты, т. к. хозяин, низкорослый манси, делал их для себя. Сделаны они были очень качественно – шкурки камуса приклеены к лыжам рыбьим клеем, и швы почти незаметны. На таких лыжах я шёл впереди, прокладывая путь моим партнёрам, которые использовали обычные лыжи-голицы. Удобство этих лыж я обнаружил при подъёме на горку – они совершенно не скользили вниз и можно было, ничего не опасаясь, подниматься на них прямо в лоб. А вниз они скользили с небольшим подтормаживанием против обычных лыж.

Рис. 7: Дорога в долине Хобею летом

Шли по долине р. Хобею, по левому берегу. Здесь уже были предгорья, и совершенно чётко выделялись первая и вторая террасы. Вдали на западе уже хорошо были видны высокие вершины Уральских гор. Однако за весь путь не увидели никакой дичи, кроме следов белок, куницы. Последних – вообще единичные. Видимо, связано с тем, что в этих краях было очень мало кедра, а отсюда и мало белки, и, соответственно, разрывалась вся кормовая цепочка. На реке было много незамёрзших мест, вероятно, били подземные ключи, да и течение реки было достаточно быстрое. Зато окружающий воздух был настолько чист и прозрачен, что его просто хотелось "пить". Леса вокруг состояли, в основном, из ели и пихты. Сосны попадались редко.

Пришли на место. Дудкин определился и примерно указал расположение линии шурфов. Недалеко же оказался как бы расширяющийся карман на террасе, пригодный по размерам для строительства вертолётной площадки, на котором позднее она и была построена. Пошли назад, на свою стоянку. Ещё через 2-3 дня прилетели начальник и старший геолог партии.

Каменев Вилен Михайлович, начальник партии, до этого работал в Тюменской экспедиции на разведке стройматериалов. Еврей из Винницы. Воспитывался матерью в одиночку. Закончил Днепропетровский горный институт, хорошо знал профессора Эпштейна, одного из немногих в те годы нашего корифея в бурении. Настоящая его фамилия была Резник, но он почему-то её стеснялся и при женитьбе взял фамилию жены – Каменев. Жена его, Серафима Никитична, работала в Центральной лаборатории в Тюмени. У них было уже двое сыновей. Летом и она переехала в Саранпауль и тоже работала в лаборатории экспедиции. Сам он чуть выше среднего роста, возрастом немного больше 30, с начинающей уже лысеть головой. Надо сказать, что несмотря на то, что он раньше россыпным золотом не занимался, активно включился как в производственный процесс, так и изучение геологических особенностей поиска золотоносных россыпей.