Часть 6 : Огромная рука, протянувшаяся с неба.

- Мне всё равно. - Он медленно и осторожно коснулся своих шрамов морр'дэчай. - Мне не хватает её, Катренн.

- Как и мне.

- Ты хорошо держалась. Я горжусь тобой.

- Береги себя. - прошептала она

Он улыбнулся.

- Я умру, когда придёт время. Я не боюсь. Мне будет не хватать тебя, сестрёнка.

Он ушёл много более скрытно, чем появился. И она больше не увидит его.

* * *

- Можешь представить, что я твоё эхо. - проговорила Деленн. - Тебя никогда нельзя было упрекнуть в том, что скрываешь эмоции, можешь не пытаться и сейчас. Я ненавижу тебя так, как и представить себе не могла. Я ненавижу всё, во что ты веришь и всё, что ты сделал. Ты не сможешь сказать ничего, чтобы я стала ненавидеть тебя ещё больше.

- Можешь выговориться передо мной и сорвать на мне свою злость.

Он так и сделал.

- Меня зовут Проклятым. Меня зовут чудовищем, на меня смотрят с омерзением. Так зовёт меня мой собственный народ. Я провёл их сквозь хаос и анархию, и они всё ещё живы. Мог ли кто-то другой сделать то же самое? Могла бы то же самое сделать ты?

- И я поступал так же, как и ты, согласно высшему долгу, о котором нам всегда твердили: пожертвовать своими личными интересами ради блага остальных. Ты оставила минбарцев мне, зная что ты возненавидишь то, что мне приходится делать, но также зная и то, что только я могу сделать это. Этот мир нуждается не в целителях - я говорил тебе это, помнишь? Этому миру требуются воины.

- Сейчас, разумеется, ему нужны и те и другие, но тогда воины требовались в первую очередь.

- А когда мой народ больше не нуждался во мне - я ушёл. Когда моё присутствие причиняло больше вреда чем пользы - я отступил, и скрылся. Я позволил им выздоравливать, расти и вновь врастать в галактику. Я оставил свободной дорогу для тебя, чтобы вновь вести их, если ты того пожелаешь. Это едва ли было моей ошибкой - то, что ты решила не вмешиваться.

- И всё же они ненавидят меня.

- Это было нелёгким решением. Не самым трудным из тех, что мне приходилось принимать, потому что я знал, что это верно, но это было нелегко. Это значило потерять ценный ресурс. Это значило оставить позади кого-то... о ком я заботился. Но хуже всего это значило оставить позади часть себя. Не просто руины Широхиды, поле битвы у Секигахары или вершины гор Ямакодо.

- Это значило оставить позади, то что эти места значили для меня. Я покидал место, где Маррэйн и Дераннимер расстались навеки, место где умер Шинген, место, где во время учёбы медитировал я.

- Это значило оставить позади ту часть меня, что оставалась минбарцем.

Удержать эту часть меня было труднее, чем я думал. Я рассказываю истории, повторяю вслух легенды. Если у меня есть слушатель - я рассказываю это им. Если нет - единственный мой слушатель Исток, но я рассказываю их, потому что легенды следует рассказывать.

- Но чем больше я рассказываю их, тем больше я понимаю, насколько я изменился. Часть историй преднамеренно искажена, иные неверны в толкованиях или принципах. Я знаю, что случилось с Валеном, и всё же продолжаю говорить как он "ушёл". Я знаю что души наших предков не направляют нас из-за грани, но всё же продолжаю пересказывать истории о том, как они делали именно это.

- Ты, среди всех прочих, лучше всего поймёшь это. Сколько из наших обычаев ты ещё продолжаешь соблюдать? Волосы на твоей голове не имеют ничего общего с нами. Что ещё ты приняла из человеческой биологии? Ты ешь, как они? Спишь, как они? Занимаешься любовью, как они?

- Думаешь ли ты - как они?

- И остаёшься ли ты всё ещё минбаркой после этого?

- А я?

- Я больше не нуждаюсь во сне. Или еде. Или питье. Я не устаю. Я могу двигаться через гиперпространство, словно по дороге через поле. Я могу переносить вакуум и я могу говорить с Изначальными. Я знаю ответ на каждый вопрос, что может быть задан, кроме лишь одного.

- Я бессмертен.

- Скажи мне - я всё ещё минбарец? Какая мне нужда помнить - чем я когда-то был? Наступит день - я знаю это - когда, я расскажу истории, и я совершенно не пойму их. Я не буду знать, почему воины поступали так, как они поступали. Вопросы чести, которые я прежде понимал инстинктивно, станут так же непостижимы, как привычки врии в еде.

- И я оглянусь вокруг, чтобы найти кого-то, кто объяснит их мне, и не окажется никого, потому что все, кого я знал, будут уже тысячелетия как мертвы.

- Можешь ненавидеть меня как тебе угодно; я действительно сожалею о смерти Шеридана, о горе, которое ты чувствуешь, но прости меня - я не могу жалеть тебя.

- Однажды ты умрёшь. Может быть сегодня, или завтра или через сотню лет. И ты умрёшь, мечтая о месте, где не падают тени, где ты и он всегда будете вместе. Умрут звёзды, состарится галактика, исчезнет жизнь, и не будет ничего. И всё это время ты будешь вместе с ним.

- А когда наступит такой день - я всё ещё буду оставаться здесь!

- Что бы я ни сделал, чего бы и кому бы ни стоили мои жалкие интриги, все мои страшные грехи... Я убил невинную, знаешь это? Полностью сознавая, что я делаю, я убил невинную в самом священном из наших мест. В месте, которое она любила.

- Но всё же, что бы я ни сделал - я был наказан достаточно.