Часть третья (СИ)

Достав алфавитную книжечку, она набрала номер телефона Тамары и пригласила ее к себе в гости. Надо было с кем-то поделиться своей бедой. Тамара приехала, они приготовили закуску и сели к столу. Ася все рассказывала, и каждый раз они запивали вином до тех пор, пока головы у них не отяжелели до такой степени, что с трудом удерживались на плечах.

-- Э, все ерунда, подумаешь? -- говорила Тамара. -- Да мы еще покажем, кто мы такие.

-- Я тоже так думаю, -- поддакивала Ася, грозя кому-то кулаком.

Офис Бориса на Нахимовском проспекте никуда не девался, и Анастасия, увидев все ту же вывеску, не только обрадовалась, но заволновалась, как необстрелянный новичок перед первым боем. Она остановилась и стала искать причину, как бы повернуть обратно, отложив свой визит к Борису на неопределенное время. Однако, некий двойник, который есть в каждом человеке, толкал ее к ступенькам, ведущим наверх, и она послушно начала подниматься, и также, мало соображая, что делает, взялась за ручку входной двери.

В приемной сидела та же девушка Женя, она узнала ее, поздоровалась и предложила занять кресло. В приемной было очень тихо и уютно, да и Женя не задавала никаких вопросов. "Так, хорошо, -- подумала Ася, -- вежливая девочка, не лезет не в свои сани, молодец. Посижу здесь, а потом спрошу, где Он. Кажется, нет его. И хорошо. Я все еще не выработала тактику поведения. Увижу его -- расплачусь, да так громко, что эта Женя услышит".

Вдруг широко распахнулась дверь кабинета Бориса, и на пороге показался ...Дима во всей своей красе.

-- Вы ко мне? -- спросил он Асю. -- Тогда заходите, а то мне идти на прием к президенту Путину. Осталось всего каких-то три часа. Час на дорогу, час на подготовку, а час..., короче, там разберемся. Там буфет, министры, Волошин с маленькими сверлящими глазками и все такое. Короче, заходите, Анастасия, как вас?

-- Ивановна, -- сказала Ася, вставая.

Дима, как истинный джентльмен, пропустил Асю впереди себя и предложил ей шикарное кресло.

-- Садитесь, рассказывайте, Анастасия Ивановна, я вас внимательно слушаю и даже могу включить вот эту маленькую штучку, она все записывает, а потом прокручу все это Борису Петровичу после его возвращения из Греции.

-- Так он в Греции? -- спросила Ася.

-- Так точно, в Греции вдвоем с Тимуром, великим человеком, к которому сам прекурор Дупленко стоит в очереди, чтобы попасть на прием.

Дима снял трубку.

-- Алло, я слушаю. Нет, это не Борис Петрович, это Димитрий Димитрович, инструктор, нет, не так выразился, внештатный сотрудник Белого дома. Чем могу помочь? А, нет, у меня тут сидит подруга самой Аллы Пугачихи, бывшей певицы, а сегодня заведующий кафетерием. Пердонюсь, пердонюсь, некогда.

-- И давно они там? -- спросила Ася.

-- Уже вторая неделя. Но они, знаете какие? Им взбредет в голову: и они ужа завтра в Риме, или в Мадриде, или в Лондоне.

-- Дмитрий, Дмитриевич, не говорите, что я сюда приходила и я буду вам очень обязана.

-- Даю слово: никто не будет знать, -- сказал Дима и тут же нажал на кнопку вызова секретаря. -- Женя, о том, что приходила эта симпатичная особа сюда сегодня, ни одному человеку не говорить: ни бухгалтеру, ни продавцу, ни сторожу.

-- А Борису Петровичу? -- спросила Женя.

-- Гм, Борису Петровичу...- Дима почесал за ухом. - Если тебе велит Борис Петрович ничего ему не говорить, то и не говори, но если велит, то тут, я и сам не знаю, как быть. В Белом доме все подчиненные говорят то и так, как им велят их начальники, следовательно...

-- Дмитрий Дмитриевич, это все шутки, -- разочарованно произнесла Ася. -- Я ему сама позвоню, как только он приедет, либо по мобильному в Мадрид. Не поменялся ли у него номер мобилки?

-- Э, они с Тимуром меняют кожен день, соревнуются даже, кто сколько раз поменяет свой номер. Так что на этом можно поставить крест. Надо будет спросить у президента: он так же часто меняет свои номера в целях безопасности? Наверное, да. Все великие люди так делают. О--ох, я уже опаздываю, извините и простите, или как бы сказал хранцуз, спардоньте.

Женя расхохоталась и вернулась к себе в приемную, а Ася неуверенной походкой направилась к выходу.

15

После завершения евроремонта в квартире Анны Ивановны, бабушки Светланы Кукушкиной, прокурор Дупленко намеревался поселиться в одной из комнат, во всяком случае Света так хотела этого, что тут же, не откладывая на потом, напомнила бабушке о своем долге и даже об обязательствах, данных прокурору накануне ремонта.

- Об этом не может быть и речи, дитя мое, - запротестовала вдруг Анна Ивановна.

- Почему, бабушка? он ведь так любит, так любит меня и кажется, я тоже неравнодушна к нему, - произнесла Света, чуть ли не со слезами на глазах. - И кроме этого, я уже взрослая, ничего такого ему не позволяю, так целуемся и не больше. Да и не позволю ему ничего такого до загса, уверяю вас.