Часть третья (СИ)

-- Поедем в Италию, я там никогда не была. Италия -- сказочная страна.

-- Если тебе очень понравится Италия, будем искать дом на окраине Рима. Я куплю его, сколько бы он ни стоил. Я подарю тебе этот дом.

-- Ты, кажется, подарил мне свое сердце, а это гораздо больше, чем какой-то дом на окраине Рима. Давай пока достроим дачу в Пахре, а там посмотрим. А сейчас я хотела бы позвонить матери, как она там? У тебя работает эта штука, по которой можно связаться с Москвой?

-- Мобильный, что ли? Работает: звони.

30

Одну неделю Борис Петрович со своей супругой Матильдой отдохнули в Италии, а затем вылетели в Испанию. В Испании их принимали, как им казалось более тепло и дружелюбно, чем в Италии. Заслуга русской нации перед испанцами все же была: в 1937 году русские солдаты воевали в Испании, а затем, после полного захвата власти Франко, многие испанцы иммигрировали в Советский союз. Матильда уже склонилась к тому, что здесь можно было бы купить особнячок, тем более, что тут и Тимур имеет дом.

И вот Тимур, легок на помине, позвонил Борису в Мадрид и стал жаловаться на свою горькую судьбу.

-- Задавили суки со всех сторон. Теперь им уже не по десять тысяч надо отваливать в месяц, а по сто. Х. им в рот. Никому ничего не дам. Они за мои деньги дачи себе отгрохали, любовниц содержат и все им мало.

-- Надо в Испанию перебираться, -- сказал Борис в трубку

-- Я уже думал об этом. Возьму свою клушу Тамилу и уеду к чертовой матери. Но, тут есть одна задержка. Если уж удирать, то надо гостиницу продать. Купи у меня, недорого продам. Десять миллионов долларов и гостиница твоя.

-- Я не так сказочно богат, как ты думаешь, -- сказал Борис. -- Пока давай отложим этот разговор до моего возвращения.

Борис отключил телефон и задумался. Если собрать все, что у него есть и не покупать никаких особняков в далекой стране, которые никакой радости не принесут, кроме забот и нервов, то такую сумму он мог бы собрать. В течение пяти --десяти лет эта гостиница могла бы окупиться.

Борис чувствовал по голосу, что с Тимуром происходит что-то неладное, и искал причину, как бы скорее вернуться в Москву. Борис по -- своему любил Тимура: он многим был обязан именно ему, Тимуру. Да, Тимур руководит одной из так называемых бандитских группировок, у него много денег, добытых не совсем честным путем, но кто теперь, в этой суматохе, ведет честную игру? Куда девались пять миллиардов долларов, выделенных всемирным банком, кто их украл, бывший президент со своим окружением? А сколько их, людей в милицейских погонах, по долгу службы обязанных следить за соблюдением законов, в том числе и экономических, сами становятся отъявленными казнокрадами?

А Тимур..., он где-то справедливый и даже добрый, во всяком случае, не тот, кто любит стрелять из-за угла в спину своему приятелю.

Борису удалось заказать два билета на Москву только к концу недели, а Тимур в это время пил водку с расстройства, а потом баловался и наркотиками. Ему поступало много звонков от друзей, которые предупреждали его, что над ним сгущаются тучи, но Тимур не придавал этому значения. И в этом его трагическая ошибка. Он сидел на мешках с долларами, не зная им счета, и был уверен в своей неуязвимости, словно находился в бетонном убежище, в котором ему ничего не грозит.

Люди, сидевшие в мягких креслах, чесали затылки, наливались яростью до тех пор, пока не пришли к единому выводу: Тимур лишний, а всякий лишний должен уйти с дороги. Если он это не сделает добровольно, ему надо помочь.

Так была разработана нехитрая операция по физическому устранению того, кто отказался платить сто тысяч вместо десяти.

Теперь все разговоры Тимура фиксировались службой прослушивания, благо, техника позволяла это делать, и в один вечер, довольно поздно, когда все уже видели сны, к гостинице "Севастополь" был послан стрелок, который устроил засаду.

Тимур вышел из новенького роскошного Мерседеса с небольшой сумочкой под плечом, которая была набита опять же долларами. Долларов было много, каждая бумажка достоинством в сто долларов. Тимур даже не знал, сколько у него денег в этой сумке.

Была глубокая ночь. Даже рестораны закрылись. Во всех номерах гостиничного комплекса свет был потушен и только не первом этаже, куда направлялся Тимур, горел яркий свет, а дежурный сидел в кресле и клевал носом. Обычно, рядом с дежурным находился вооруженный пистолетом работник милиции, так как вход в гостиницу не закрывался ни днем, ни ночью. Но в этот раз такого дежурного не было. Вроде бы и приходил с вечера, а затем ушел в неизвестном направлении и больше не появлялся.

Тимур вышел и стал насвистывать мотив какой-то песенки, направляясь к ступенькам, ведущим к входу на первый этаж. Эта лестница была ему знакома, как собственные туфли, поэтому он не поворачивал голову во все стороны и был крайне рассеян.

Вдруг из темноты появилась незнакомая мужская фигура и преградила Тимуру путь.

- Что надо? Тебе нужны деньги? возьми, - произнес Тимур, расстегивая портмоне и извлекая сто долларовую бумажку.