Части ее тела

Шум проспекта накрыл меня живой волной и утянул за собой в привычный мир.

* * *

Следователь не должен испытывать к подозреваемому никаких чувств. И это всегда казалось Логову самым трудным в работе… Как усмирить ненависть к чудовищу, забившему собственного малыша? Когда это делала молодая женщина, которую не хотелось даже называть матерью, все было еще более гнусно… Как не утратить самообладания, разговаривая с парнем, который совершил убийство, изнасиловал мертвую девушку какой-то занозистой палкой и расчленил юное тело?

«Возможно, – останавливал себя Артур. – Возможно, убил».

На тот момент, когда допрос Максима Вершинина только начался, доказательством его вины служило лишь то, что он пытался сбежать. С этого Артур и начал:

– Почему вы пытались скрыться?

Сидевший перед ним парень сейчас выглядел еще страшнее, чем полчаса назад: кожа у него стала серой от страха, а взгляд казался безумным. Пересохшие губы покрылись коростой так быстро, точно из него выкачали всю воду. У него был вид затравленной жертвы, а не злодея. Но Логов знал, как обманчив бывает внешний вид, купиться на это может лишь новичок. Факты, напомнил он себе, только факты.

– Я… – Вершинин кашлянул. – Я испугался. Что мне за это будет?

– Это решит суд, – заверил Артур. – Давайте по порядку. Вы все спланировали заранее, когда только узнали о вписке, или это произошло спонтанно?

Максим нервно мотнул головой:

– Не заранее! Нет. Я вообще не собирался этого делать.

– Хорошо, – подбодрил его Логов. – Вы что-то приняли, когда приехали в Загорянку?

– Ну… Нюхнул, конечно. Самую малость!

– Конечно.

– Да там все уже были обдолбанные, когда я приехал! И она тоже… Я ее даже не узнал в первый момент. Она же всегда такая… Ну, недотрога, что ли… А тут, блин!

– Вы увидели ее с кем-то? С кем именно?

– Да хрен его… Ой, извините. Я не знаю этого чувака. В смысле, парня… Я раньше не видел его.

– Вы испытали ревность? Злость? Обиду на то, что она не с вами, а с ним?

Чуть повернув голову, Вершинин уставился на серый плинтус, тянувшийся вдоль стены. Голос его прозвучал тускло:

– Ну да. Я понимаю, все равно не надо было этого делать.

– Согласен. Давайте восстановим хронику дальнейших событий. Вы увидели Дину Старостину с другим мужчиной и…

Максим резко повернулся к нему:

– Какую Дину?

На мгновение Логов почувствовал себя так, будто из-под него выбили стул. Отчетливо проговаривая каждое слово, он пояснил:

– Дина, или Надежда Анатольевна Старостина, была убита вами в ночь с тридцать первого января на первое февраля. После этого вы изнасиловали труп девушки в особо жестокой форме – палкой. Затем расчленили тело, пытаясь скрыть следы преступления.

Пока он говорил, лицо Максима менялось несколько раз: то искажалось диким ужасом, то светлело надеждой. Артур не мог понять, что с ним происходит. Наконец Максим выкрикнул:

– Нет! Я никого не убивал, вы что?! Я вообще не знаю никакой Дины!

Логов стукнул ладонью по столу:

– Черт возьми! Вы же только что признались во всем!

– В чем?! Я же не о том вообще! Я подумал, что вы меня сцапали, потому что я Галю снимал. Трофимову Галю. Она там траха… Занималась сексом с каким-то мужиком, а я начал снимать. Сам не знаю зачем. Я плохо соображал… И потом, – он опять опустил голову, – выложил это видео в Интернет. Так нельзя было делать, я понимаю. Но я до того на нее разозлился… Меня она и близко не подпускала. А тут, блин, с первым встречным легла! Это нормально?

«Мне хочется придушить его. – Артур незаметно сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. – Чертов ублюдок, он струхнул из-за порнухи и меня выставил идиотом…»

– Распространение порнографии, – холодно констатировал Логов. – Статья двести сорок вторая. От двух до пяти.

– Нет! – выкрикнул Максим так жалобно, что у Артура дрогнуло сердце.

– Это по максимуму, – успокоил он. – Может, штрафом отделаетесь.

– Да я ведь уже убрал этот видос, – умоляюще пробормотал он, облизывая пересохшие губы. – Как проспался, сам в ужас пришел. Пожалуйста! Может, никто и не…

– Сколько просмотров было?

– Не знаю. Я не проверил. Может, никто и не видел?

Глаза Вершинина позеленели надеждой. На Логова он таращился, как на Спасителя, вновь явившегося на грешную землю. Зачем? Наказывать или миловать? Что скорее исправит человека?

«Посадишь такого дурачка, потом себя же проклинать будешь. – Артур сжал карандаш. – А Разумовский оторвет мне голову, если отпущу…»

– У вас есть шанс помочь следствию и тем искупить свою вину.

Лицо Максима просияло. Глядя на него сейчас, трудно было понять, почему Галя так упорно ему отказывала – милый же парень!

– Я… Конечно. Все, что хотите!

– У тебя осталась эта запись? – Артур сознательно перешел на «ты», чтобы понизить планку официальности. – Только не ври!

Взгляд Макса опять ускользнул:

– Ну… Я… Да. Осталась. Но я никому не стал бы ее показывать!

«Сам бы любовался, извращенец чертов, – ругнулся Артур про себя. – Что за радость смотреть, как девушка, которую ты любишь, отдается другому?»

– Мне нужно ее просмотреть. На видео случайно мог попасть человек, которого мы ищем.