Частицы магии. Огонь

Я сжалась, прикрывая голову, Лодин дернул меня к себе. Краем глаза успела заметить, как мужики перепугано попадали на пол.

Ян скомандовал указывая на разбитое окно:

– Вперед, пока они тормозят!

Лодин, как всегда, сориентировался быстрее. Цапнув меня за пояс, с места перепрыгнул подоконник, и мы оказались на улице. Ян метнулся следом, целясь из черного предмета в мужиков.

– Бегом, – проговорил он. – Они, конечно, трусы, но мешкать не стоит.

Как напуганные олени на водопое, мы помчались к машине. Пластинчатый почти все время двигался спиной вперед, держа в поле зрения дверь таверны, но мужики так и не решились преследовать.

Лишь, когда телега взревела и понесла нас прочь от ужасного места, те осторожно повысовывались из дверей и окон.

– А говорил, не нападут, – пробурчал Лодин.

– Они и не напали, – отозвался Ян, ускоряя телегу. – Они хотели выслужиться перед Клаусом, только недооценили силы.

– Твои?

– Свои, – ухмыльнулся Ян. – О моих они наслышаны.

Мне хотелось верить в непобедимость подмирца, но, повинуясь древнему чутью, оглянулась. В затемненном стекле увидела огромную машину, похожую на разъяренного буйвола, которая стремительно приближается, а внутри целых три мужика, двое из которых доставали нас в таверне.

– Да? – спросила я, разворачиваясь обратно. – Тогда почему они нас преследуют?

Ян глянул черными кружками в зеркало, губы скривились.

– Настырные ребята, – произнес он. – Видимо, Клаус действительно много за вас пообещал. Гордитесь.

– Ну спасибо, – буркнула я. – Что будет, когда догонят?

– Не догонят, – отозвался Ян. – Не эту машину.

Он дернул за рычаг между сидениями, нас с Лодином вдавило в спинки, а машина загудела, словно собирается взлететь. Деревья по сторонам замелькали, а когда удалось приподняться и оглянуться, громадная машина с мужиками быстро уменьшилась. Потом и вовсе пропала.

Ян вел машину молча и сосредоточенно. Видимо, такая скорость требует высокой концентрации. Зато Лодин расслаблен, на лице легкая улыбка, словно прикоснулся к своей сути. Ветер знает, что такое скорость. Бывают такие шквалы и ураганы, даже с замков крыши рвет.

Спустя минут десять, свернули куда-то влево. Местность показалось диковатой, акациевые рощи с кустами и травой по пояс, неухоженные поля, больше напоминающие степь. Через некоторое время стали мелькать домики, маленькие, с покосившимися стенами и дырявыми заборами.

– Наверное, даже в Гнилой пасти нет такой нищеты, – проговорила я.

Лодин тоже посмотрел в окно.

– Ты не видела, что творится в Гнилой пасти, – отозвался он. – Там всякое есть. И трехэтажные дома с дюжиной слуг, и развалюхи-землянки.

– Ты знаешь куда мы едем? – спросила я Яна.

Он кивнул, но промолчал.

Стало не по себе, но надоедать вопросами не решилась. Подумала, что в вопросе безопасности снова стоит положиться на Лодина, который сумеет защитить, если инквизиторы опять не начнут бросаться сонным порошком.

Лишь, когда впереди показался дом, больше напоминающий замок, только из белоснежного камня и черной, слюдяной крышей, машина снизила скорость, а пластинчатый сказал:

– Здесь мы в безопасности. Во всяком случае, первое время.

– Это твой дом? – спросила я, подаваясь вперед.

Он кивнул.

– Да.

– Тогда именно сюда первым делом сунется Клаус.

– Не сунется, – сказал пластинчатый, подводя телегу прямо к ступенькам. – Точнее сунется, но в него не так просто попасть. Ему потребуется время, чтобы придумать, как это сделать. Хорошо бы нам к этому моменту разобраться с делами.

Он быстро вышел из машины, Лодин тоже открыл дверцу и вылез. Я последовала за ним. Едва сделала пару шагов, из-за угла вылетели три здоровенных псины и с дикими глазами помчались на нас.

Я лишь успела крикнуть:

– Ян!

Потом метнулась за спину Лодину, который принял боевую стойку, готовый отбиваться от голодных тварей.

Пластинчатый оглянулся с видом полного непонимания, лишь, когда заметил псов, улыбнулся и скомандовал:

– Нельзя! Ко мне!

Все три псины моментально сменили направление, а подбежав к пластинчатому, стали прыгать на руки, вилять хвостами и ластиться, мол, мы маленькие, соскучились.

– Ну куда ты лезешь, – смеялся подмирец, умудряясь уворачиваться от розового языка. – Ты же кабан, я тебя не подниму. А ты чего? Да ну конечно, не кормили тебя. Били и плакать не давали. Иди, лови жаб. Что, не хочешь жаб?

Собаки крутились вокруг него, как ручные драконы, жаждущие любви и ласки, мы с ветром смотрели на это, открыв рты. Казалось невозможным, чтобы кто-то мог с такой легкостью управляться с собаками-переростками.

– Все-все, – проговорил Ян, хлопая одного из псов по кабанячьей холке. – Гуляйте, охраняйте. Эй, иностранцы, идите сюда.

Он помахал нам. Я подходить не хотела, но Лодин уже цапнул меня за руку и потащил к крыльцу. Когда приблизились, собаки грозно посмотрели на нас, одна даже глухо зарычала, оскалив клыки.

– Нельзя, – приказал Ян. – Свои.