Частная магическая практика: Лицензия. Заговор. Сны и явь

Дольшер не отставал от меня, поэтому между нами повисла пауза, нарушаемая лишь чуть слышным звяканьем тарелок. А вот за соседним столиком веселье набирало обороты. Девушки потребовали еще вина, затем принялись громко рассказывать пошлые анекдоты, в которых основным действующим лицом всегда был некий мужчина, по описанию подозрительно напоминающий Дольшера. Особенно усердствовали конечно же Жулия и Лилиана. Остальные лишь нехотя поддакивали, не желая ссориться с начальником департамента. Когда анекдоты стали совсем уж неприличными и пошли сравнения Дольшера с самыми омерзительными созданиями животного мира, многие засобирались домой.

Я изредка поглядывала на Дольшера, наблюдая за его реакцией. Он, казалось, совершенно не замечал творившегося за соседним столиком, хотя Жулия и Лилиана почти кричали, чтобы он наверняка их услышал. Совсем скоро девушки остались вдвоем. Остальная компания быстро и незаметно рассосалась, сославшись на неотложные дела. Ну да, ну да. Вполне понимаю сбежавших. Иметь всесильного начальника магического департамента в личных врагах – непозволительная глупость.

– Еще вина! – пьяно выкрикнула Жулия, повелительно прищелкнув пальцами. Развязно захихикала, послав воздушный поцелуй хекстянам, все еще остававшимся в трактире.

Правда, они уже полностью потеряли интерес к девушкам, принявшись вполголоса обсуждать какие-то свои проблемы. Вполне их понимаю: изрядно перебравшие спиртного подружки выглядели как-то совсем уж помято, а еще честнее – более отвратительного зрелища я уже давно не видела.

По всей видимости, хекстяне разделяли мое мнение. Они о чем-то еще пошушукались, после чего встали, щедро сыпанули на стол мелочь и покинули трактир.

Дольшер медленно смаковал десерт – перемолотые со льдом ягоды и фруктовую мякоть, будто происходящее его никак не касалось. Мне в свою очередь ничего уже не лезло в горло.

– Может, пойдем отсюда? – тихо предложила я.

– С радостью бы, но я жду тут человека, который обещал помочь мне в поисках Дайры, – негромко ответил Дольшер, – Иначе почему, по твоему мнению, сижу и выслушиваю все эти гадости про меня?

– Передал бы по мыслевизору, что встреча в другой трактир переносится, – продолжала настаивать я.

– К сожалению, он не носит мыслевизор. – Дольшер раздосадовано цокнул языком, Ладно, будем надеяться, все обойдется.

Я с сомнением хмыкнула. А вот мне кажется, что дело завершится грандиозным скандалом.

Девушка как раз замолчала, получив заказанную вожделенную бутылку вина. Фарн, не торопясь ставить ее на стол, обвел подруг испытующим взглядом.

– Дамы, – мелодично начал он, рассеянно почесав бритый затылок, – вы уверены, что потом сумеете добраться до дома? По-моему, вам уже достаточно.

– Заткнись, мерзкий жукоед! – визгливо воскликнула Жулия. Потянулась за бутылкой, не удержала равновесия и едва не ткнулась носом в салат, однако в последний момент Лилиана резко дернула ее на себя, спасая от позорного падения. – Заткнись! – повторила Жулия. – Вали на свой вонючий Даритан и там раздавай советы. А тут тебя никто не спрашивает.

Со своего места я видела, как побледнел от гнева Фарн, хотя это казалось невозможным. Его глаза, напротив, потемнели из-за неестественно расширенных зрачков, став почти черными. Ого, а это плохой знак. Насколько я помню, это является у них одним из симптомов грядущей неконтролируемой вспышки ярости, когда даританец превращается в безумное существо, крушащее и убивающее все вокруг.

– Фарн, – негромко произнес Дольшер, ощутимо напрягаясь. – Не стоит.

Официант закрыл глаза, беря себя в руки. И уже через миг с прежней доброжелательной рассеянностью улыбнулся хамкам.

– Как знаете, – проговорил он, ставя на стол вино. – Приятного вечера, дамы.

Ни намека на угрозу не прозвучало в его ровном, приятном голосе, однако почему-то меня продрала холодная дрожь. Большая, очень большая глупость, граничащая с попыткой самоубийства, – оскорблять истинного даританца. Все равно что щекотать дракона. Их гнев давно стал притчей во языцех. Не приведи небо попасть под горячую руку даританцу. Конечно, потом он сам же будет горевать и жестоко переживать из-за своей невоздержанности, но только тебе вряд ли станет от этого легче. Мертвым как-то плевать на раскаяние своих убийц.

– Вали, вали отсюда, жукоед! – пьяно прикрикнула Лилиана. Глупо захихикала, глядя, как ее подруга пытается поддеть пробку длинными ухоженными ногтями.

Фарн презрительно усмехнулся и отошел к нашему столику.

– Желаете еще что-нибудь? – спокойно осведомился он у Дольшера.

– Счет, пожалуйста, – попросил тот. Недовольно глянул на соседний столик, где девицы пили вино уже прямо из горлышка, не утруждая себя разлитием по бокалам. – И побыстрее.

– Конечно. – Фарн почтительно кивнул и отошел.

– Фарн, – сказал ему в спину Дольшер, – ты молодец.

Даританец не стал оборачиваться, но я была уверена, что он услышал слова начальника департамента. Услышал – и они доставили ему удовольствие.