Частная школа

Зря спросила. По тому, как, смутившись, Полина неловко отвела взгляд, а затем улыбнулась натужно и неестественно, стало понятно без всяких слов — всё плохо. Или никак. Хотя «никак» — это ещё хуже. Эрик её вычеркнул и даже знать о ней ничего не желает.

— Ну… мы не общаемся, — выкрутилась Полина. — Я не знаю. Он вообще сам по себе.

Помолчав, она добавила:

— Дин, забей ты на него. Ты уже всё сделала, что только можно. Другой бы уже сюда примчался, ну или хотя бы позвонил, а он даже ни разу у меня не спросил, как ты. Жива ты тут или как. Все наши подходили, спрашивали… Ренат, Никита, Корбут, даже Олег Руденко. А этот — ни разу. Ему как будто плевать. Это нормально вообще?

Дина напряжённо молчала, пытаясь не расплакаться хотя бы при Полине.

Да, лучше бы она её ни о чём не спрашивала. Внутри так жгло теперь от её слов. Не от слов, конечно, а от его равнодушия. А вдруг он разлюбил и поэтому так…? От этой мысли стало совсем невыносимо. Прежде она хоть тешила себя надеждой, что раз любит, то когда-нибудь отойдёт…

— Знаешь что, Дин? Он тебя забыл — и ты его забудь. Я так считаю, — изрекла Полина напоследок.

Дина заставила себя кивнуть и даже вымучила улыбку. А позже, когда Полина ушла, она свернулась калачиком и дала волю слезам. Плакала, пока не устала, и сама не заметила, как её затянул спасительный сон.

Почти затянул — в последний момент тренькнул колокольчик. Это сотовый оповестил о входящем сообщении. Дина разлепила припухшие отяжелевшие веки. Наощупь взяла с тумбочки телефон, без особого интереса взглянула на сообщение и… чуть не выронила сотовый из рук. Это был Эрик. Он всё-таки написал ей! Всего три слова: «Привет! Как ты?». И вроде ничего такого, но она-то чувствовала, совершенно точно чувствовала, сколько всего за ними скрывалось…

62

В понедельник перед уроком географии Полина рассказывала в классе, как накануне ездила к Дине. Эрик читал, точнее, пытался читать, заданные параграфы — по ним географ грозился устроить полугодовую контрольную. Раз за разом пробегал глазами одни и те же строки, но не улавливал смысла. Потому что напряжённо следил за разговором одноклассниц. Какое тут мировое хозяйство, когда Полина вчера встречалась с Диной. Видела её, говорила с ней… А он её уже две недели не видел. Хотя по ощущениям — целую вечность.

Он слышал, что Дину родители увезли в Москву, в какую-то хорошую частную клинику, где всё по высшему разряду — забота, уход, прогрессивное лечение и, главное, светила медицины. Но никаких подробностей не знал.

Подробности сейчас пересказывала Полина, и он поймал себя на том, что практически не дышит, боясь пропустить хотя бы слово. Правда, при этом упорно делал вид, что читает дурацкие параграфы.

— Боже, Дину сейчас не узнать, — охала Полина. — В лице ни кровинки. И так она исхудала, бедняжка, смотреть страшно. Я чуть не расплакалась в первый момент. А что вы хотели? Она же в реанимации целую неделю лежала! Еле откачали…

На этих словах в груди ёкнуло и нестерпимо защемило. Эрик резко поднялся и вышел из аудитории. В дверях столкнулся с географом. Тот притормозил его:

— Ты куда? Звонок уже, всё. Тест сейчас…

Но Эрик, не останавливаясь, пошёл прочь. Какая, к чертям, география! Какой тест! Дина была в реанимации? Дине было так плохо? Еле откачали?

Он сбежал с лестницы, пересёк холл, свернул в коридор, ещё поворот и ещё, снова лестница. Бездумно и стремительно он взлетел на последний этаж и только там на миг остановился, тяжело дыша.

Оказывается, он уже умчался в жилой корпус и сам не заметил, как.

В любой момент он мог попасться на глаза какому-нибудь преподавателю, у которого сейчас окно, а ему требовалось побыть одному. Хотя бы недолго, хотя бы полчаса.

И точно — послышались чьи-то голоса и шаги. Недолго думая, Эрик поднялся на пролёт выше и сунулся на чердак. Место неприятное, но здесь действительно никто его не потревожит.

Привалившись спиной к чердачной двери, он зажмурился, стиснул челюсти так, что проступили желваки. Сердце колотилось у самого горла. Это его вина, это он чуть её не загубил!

И всё из-за его идиотского гонора. Дёрнул же его чёрт тогда уйти! Ведь если б не ушёл, она бы не помчалась за ним следом налегке, не промёрзла, не заболела… Ведь можно было просто спокойно поговорить, расстаться мирно. Ну не сложилось, не справились, бывает. Зачем было устраивать драму?

К тому же он и без того видео всегда знал, что вместе им не быть. Как знал и то, что высокомерия в Дине — хоть направо и налево раздавай. Правда, потом она заставила его поменять мнение. Но это всё неважно. Важно то, что он не должен был молча уходить…

С губ сорвался хриплый вздох. Дина… Только бы она поправилась!

* * *

До каникул увидеться с Диной так и не удалось. Она всё ещё оставалась в Москве.

Единственное — они теперь переписывались. Очень сдержанно, правда. Почти официально. И не скажешь по их сообщениям, что между ними было что-то большее, чем обычное общение между одноклассниками. Как будто их разделяла невидимая преграда. И почему-то было страшно эту преграду нарушить, сказать что-нибудь простое, тёплое, нежное.