Частная жизнь (без иллюстраций)

Цой не стал шоуменом, он разбился в том же году, что и все наши иллюзии, — в 1990-м. Вчера еще мы были надеждой человечества — сегодня стали его помойкой. Запад нам подал милостыню. Запад нам шлет свои старые штаны. Но кому это — нам? НАС уже нет. Каждый сам по себе, каждый за себя. Убивай среди бела дня — никто не заступится. В 90-м обсуждается свободная продажа оружия населению.

Продукты больше не хапают мешками. Государство, не умея иного, напечатало талоны. По талонам все: колбаса, масло, крупа, макаронные изделия, «мыло хоз.», «мыло туал.», «СМС» (а с 1 января 1991 еще и маргарин, яйцо, чай, масло растительное, мука, соль, спички) и, конечно, вино и водка. 2 бутылки вина и 1 бутылку водки продают каждому с 21-летнего возраста при предъявлении паспорта.

За прочим товаром пермяки ходят в магазины с «визитной карточкой» — для покупки тюбика зубной пасты или пары панталонов требуется фото, ФИО и печать домоуправления. Иногородним могут отказать даже в хлебе.

Все безрезультатно, товаров становится все меньше. Предприятия перешли на «бартер» — одежду, обувь, косметику между работниками разыгрывают в лотерею.

Что такое советский маразм? Объясняю. Женщина вытягивает билетик на «саламандру» и меняет один сапог — на подростковый диван-кровать, а другой — на стеллаж о пяти полках. Меняется она с дамой — капитаном милиции, у той есть связи в мебельном магазине. Милиционерша нервничает: если стеллаж в мебельный не поступит, она останется в одном сапоге.

Советская драма. В подъезде нашего дома возле теплой батареи ночуют покупатели мебели. В нашем доме мебельный магазин, и вот они караулят завоз круглые сутки — сидят на ящиках перед магазином, слоняются вокруг дома, спят в подъездах. Утром веду сына в садик — под лестницей фигура: пожилая женщина, хорошо одетая, стоит в одних носках на коврике — обувь на батарее. Она ждет «кухню».

Летом не стало курева. Совсем. С рук можно было купить окурки по 5-10 коп. штука, 3 руб. поллитровая банка. Толпа доведенных до крайности людей перегородила улицу Борчанинова, трамваи встали, начались беспорядки — т. н. «табачные бунты». Власти спешно сформировали ГОМОН, оборудовали грузовики с решетками на стеклах. Приготовились.

Теперь о духовном. В 90-м добрались до Ленина. Образованная чернь мазала калом вчерашнего бога с изумительным проворством. Вчера еще он у них был гением, великим и простым, блестящим оратором с трогательной картавинкой — сегодня стал маленьким, злым матершинником, сифилитиком и кровопийцей. Моя знакомая свергла со стены портрет Ленина со словами: «Жаль, что эсеры не шлепнули душегуба! Шлепнуть надо было! Шлепнуть!». Нет, ну женщина, мать — и вдруг такой матросский подход к проблеме…

В каждом подвале — видеосалоны: показывают потасовки и трах — часами. Подростки выползают оттуда с квадратными головами, нападают на одиночных прохожих и запинывают их до смерти — просто так.

Открываются «коммерческие отделы», первый — в магазине «Одежда» (ул. Мира, где сейчас «Антарес»): ПНОС получал по бартеру импортные товары (бытовую технику, в основном) и выдавал как зарплату своим работникам. А те сдавали их в «комок». В 90-м году я видел там утюг за 1000 (тысячу!) рублей. Кто-то купил, надо же. Рядом с облГАИ открыли целый коммерческий магазин — «ЛОТ».

Безо всяких разрешений открываются коммерческие банки, пункты валютного обмена. Открывает окошко любой шустряк, пишет на фанерке: «Банк» — и торгует валютой. И никаких налогов не платит — только дань «мафии». Партия спешно перекачивает свою баснословную кассу за бугор, а народу забивает баки проблемами какого-то Нельсона Манделы в застенках южноафриканского апартеида. Вдвойне противно оттого, что уже ни «народа» нет, ни прежних «баков»…

Что хорошего? Ну, вот — единственное в городе государственное книжное издательство, почуяв свободу, резко повернулось лицом к «нестандартной» литературе — выпустило разом 6 книжек молодых авторов, и мою в том числе. Я ужасно гордился: тогда, в 1990 году, издание книги означало признание профессионалов. «Цена 25 коп.» — было напечатано у нее на «спине». Мой гонорар за брошюру в 62 страницы составил 800 руб. Курьез: авиабилет до Риги тогда стоил 41 руб. — две бутылки водки по госцене.

Все девочки с 5 до 20 лет танцевали ламбаду — танец освобожденных россиян. Изредка с ними танцевали и парни — как слоны.

В городе появилась первая иномарка — джип «Nissan Patrol» — у Пермэнерго. Зеваки толпились вокруг машины и гадали, зачем энергетикам «патруль». Позже ПНОС купил «тойоту» — и понеслось, через год в Перми иномарок стало — как собак нерезаных.

В «Новом Молодежном Театре» под руководством Бориса Мильграма в помещении ДК профтехобразования с большим успехом шли спектакли «Случай в зоопарке» и «Пришел мужчина к женщине».