Частный детектив

– Именно, сынок! Вот, взгляни сам, – О’Коннор протянул руку к голообъему консоли, быстро произвел нужные пассы, отыскав папку с делом Бифа, и развернул одну из фотографий.

На фотоснимке была запечатлена бейсбольная бита с номерком, временем и местом съемки. Почти на самом краю биты имелось красное пятно, с налипшими на нем волосками.

– Впечатляет, не правда ли? – произнес О’Коннор и вывел заключение экспертизы. – Кровь и волосы принадлежат убитому, на рукоятке обнаружены остатки резины, покрывающей пальцы робота. А вот показания соседа, который был невольным свидетелем случившегося.

В голообъеме возник документ.

Дюпон наскоро пробежал глазами текст опроса свидетеля Алана Сандерса, проживающего по соседству.

Сандерс сгребал листву на своем участке, когда все и произошло. Показания полностью совпадали с теми, что ему предоставил Карстен вкупе с прочими документами. Сомнений быть не могло: робот действительно нанес удар битой по голове своему хозяину.

Дюпон нахмурился, по привычке принявшись дергать нижнюю губу.

– Что скажешь? – поинтересовался О’Коннор, сворачивая документы.

– Все это, разумеется, так, но должна же быть какая-то объективная причина, почему робот нанес удар человеку. Я лично убедился, что Биф не мог допустить подобного по собственному желанию.

– Кто может наверняка поручиться, что творится в его электронном котелке. Но, честно говоря, я на его месте давно бы прихлопнул этого Блэра – отвратительная личность, смею заметить.

– Да? И в чем же это выражалось?

– Как тебе сказать. – О’Коннор пошевелился в кресле, облокотившись на левый подлокотник. – Скандальный и шумный тип, а если уж примет на грудь… Соседи от него не в восторге. В доме у них постоянные скандалы, особенно с сыном. Кстати, сын неродной. Блэр женился на его матери три года назад, и не дает проходу мальчишке.

– Занятно, – повел головой Дюпон.

– Но для тебя совершенно бесперспективно, – выставил указательный палец О’Коннор.

– Почему?

– У них принципиальные разногласия на почве восприятия объективной реальности, – усмехнулся О’Коннор.

– Это как? – недоуменно уставился на комиссара Дюпон.

– Очень просто: Блэр убежденный последователь теории плоской Земли.

– Это шутка?

– Если бы. А мальчишка увлекается чем-то в этом роде, только в научном русле – я специально не вникал. Мало того, папаша Блэр считает все эти его занятия бесовским наваждением, так еще и несет немалые расходы на оборудование и прочее – у мальчишки в комнате целая физическая лаборатория.

– Любопытно. А мать? Как она реагирует на все происходящее?

– У меня сложилось впечатление, что ей на наплевать, лишь бы ее не трогали. Вялая нерешительная натура, любит скотч и тряпки и не любит работать.

– Теперь-то ей уж точно придется завязать с красивой беззаботной жизнью и позаботиться самой о своем благосостоянии.

– Совсем необязательно. У Блэра остались приличные накопления и уйма акций. Плюс надежда, что «Меркьюри Роботикс» отвалит приличную компенсацию по потере кормильца.

– Это она так сказала?

– Это я так считаю, – пожевал губами О’Коннор. – А дамочка за все то время, что я провел у них в доме, сказала не более трех слов, но при этом успела трижды приложиться к бутылке.

– Может, у нее шок? – предположил Дюпон.

– Отупение у нее, а не шок. Я этот шок в каждом баре, на каждом углу вижу, причем каждый божий день. Мда…

– А сын?

– А что сын? Делает вид, будто ему до смерти жаль отчима, даже слезу пытался выдавить, но я-то вижу его насквозь. Да и понимаю по-своему, разумеется.

– Он был дома, когда все это произошло?

– Нет, он возвращался домой из школы, а на подходе к дому увидел толпу возле своего дома и услышал крики матери.

– Я слышал, мистера Блэра отвлек телефонный звонок.

– Все именно так, – подтвердил его слова О’Коннор. – Ему звонил сын. Мы прослушали запись – ничего особенно, обычный бытовой разговор.

– Можно полюбопытствовать?

О’Коннор, не говоря ни слова, быстро отыскал аудиофайл и ткнул в него пальцем, затем вновь расслабленно откинулся назад и закрыл глаза. В комнате раздался резкий голос:

«Слушаю!»

«Отец?» – ответил высокий мальчишеский голос.

«А, это ты, Майкл. Что-нибудь случилось?» – в голосе Гарри Блэра проскальзывали нотки раздражения.

«Я немного задержусь, загляну в магазин, ладно? Кое-что прикупить хочу для одного опыта и…»

«Слушай, я сейчас занят, я… – щелчок, удар. – Вот черт! Ты, тупая железяка! Куда ты отбиваешь? Цель перед тобой!.. Чего ржешь, придурок! Занимайся своим делом и не лезь в мои. Сил моих больше нет! Нет, это я не тебе, Майкл. Что?»

– Это он соседу, – пояснил, не открывая глаз, О’Коннор.

«Я спросил: что там у тебя? Проблемы с мамой?»

«При чем здесь мать! Этот болван не может даже просчитать толком траекторию. Что?»

«Биф, я спрашиваю? С чего бы это?»

«Не знаю, как и почему, но он словно отупел сегодня. Криворукая консервная банка! Что с тобой творится? Или ты мне это назло делаешь?»

«Нет, Гарри. Причина в том…» – Дюпон узнал голос робота.

«Забудь обо всем, Биф, и не смей никогда мямлить о своих мелких проблемах! Соберись, черт тебя подери!»

«Слушаюсь».