Частный сыск есаула Сарычева

– Нет, мне не нужен твой человек. Дай пояс, только хороший, и я постараюсь справиться сам.

– У тебя золотые руки, Павел, – сладко улыбнулся хозяин магазина, – если бы ты в свое время не отверг мои предложения, сколько денежных ящиков можно было расколупать! Страшно подумать! Но ты не боишься нарваться на незнакомую систему? Хитрые щеколды, сигнализация, стреляющие дверцы, когда в тебя вдруг летят пули из открытого сейфа? Лучше возьми моего человека.

– Нет, – твердо ответил Сарычев. – Только пояс. И еще пусть мне быстро скажут, где отыскать некоего Григорьева, он же Алексей Владимирович Гришин.

– Сделаем, – заверил Панда, – выпей пока чаю…

Через два часа Сарычев вышел из магазина. Под пиджаком у него был надет широкий кожаный пояс, во внутренних кармашках которого прятались всевозможные отмычки из прекрасной стали, и прочий инструмент для вскрытия сейфов. Свой путь Павел Петрович держал к заведению «Зеленый терем», где, по сведениям вездесущего Панды, отдыхал в обществе прелестной дамы господин Гришин.

Еще через полчаса он стоял напротив «Зеленого терема», разглядывая здание публичного дома, стыдливо скрывавшего свою сущность под вывеской эротического клуба. Швейцара у подъезда не было, и это обстоятельство понравилось Павлу Петровичу. Слегка насвистывая, он размышлял над тем, что наслаждающийся женскими ласками Гришин не подозревает о том, какую цену ему на самом деле придется заплатить за посещение борделя. Впрочем, если незнакомый ему Алексей Владимирович окажется благоразумным, удастся обойтись без эксцессов.

Прикинув на глазок расположение номеров в «Зеленом тереме», бывший есаул решительно перешел дорогу и открыл дверь заведения. Пройдя через сумрачный холл, где на столах лежали альбомы с фотографиями обнаженных красоток, он направился прямо к стойке. Дородный мужчина в толстых очках приветливо улыбнулся:

– Решили отдохнуть? Мы всегда к вашим услугам.

– Прекрасно, – хмыкнул Павел Петрович. – У вас здесь находится один мой знакомый. Такой рыжеусый, светлоглазый. По-моему, его зовут Гришин.

– Что вы? – непритворно изумился толстяк. – Мы не даем справок о наших клиентах.

– Придется, – вздохнул Сарычев и показал глазами вниз. Толстяк посмотрел и покрылся потом: на краю стойки лежал ствол револьвера, направленного ему прямо в живот.

– Господин, э-э, из полиции? – промямлил толстяк.

– Частный сыск, – солидно объяснил бывший есаул. – Хлопотное дело. И нервное. Клиенты жмоты, а надо зарабатывать на жизнь. Итак? Мы расстаемся довольные друг другом или?..

Толстяк закатил глаза к потолку и показал два пальца. Потом трижды помахал перед лицом Сарычева растопыренной пятерней.

– Второй этаж, пятнадцатый номер? – на всякий случай шепотом уточнил бывший есаул.

– Мы не даем справок, – кивнув, громко ответил толстяк.

– Каждый экономит, как может, – пряча револьвер, заметил Павел. – Я сэкономил десятку, вы сохранили жизнь. И упаси вас бог!..

– Понял, – быстро заверил толстяк, протирая запотевшие стекла очков. – Все понял. Единственная просьба, не шуметь в номере. Если можно, – просительно добавил он.

– Можно. Пошлите туда за счет клиента дюжину бутылок, – поднимаясь по лестнице, распорядился Сарычев, успевший оборвать шнур телефона.

По его расчетам он располагал не более чем тридцатью минутами. Сейчас толстяк будет стонать и охать, но насчет спиртного распорядится. Потом он станет думать, как вызвать полицию и, найдя способ, вызовет. Вот и истечет время для разговора с Гришиным. Если, конечно, он здесь.

Поднявшись на второй этаж, бывший есаул прошелся по пустому, полутемному коридору, прислушиваясь, что делается за дверями номеров. Видимо, клиентов сейчас не так много, поскольку в большинстве комнат царила тишина. Зато из пятнадцатого номера доносился веселый смех и плеск воды. «Купаются, черти», – усмехнулся Павел.

В конце коридора виднелась дверь черного хода, но она оказалась заперта. Сарычев выглянул в окно – внизу крыша соседнего здания, а за ним, через дорогу, начинался парк.

Вернувшись к двери с номером «пятнадцать», бывший есаул резко ударил в нее плечом и, сорвав замок, влетел внутрь с наганом в руке. Разбросанные вещи, полупустые бутылки, разобранная смятая постель, а из ванной сердитый окрик:

– Кто там?

Сарычев метнулся на голос. Сидя по пояс в ванной и положив себе на плечи ноги дамы, рыжеусый человек держал в мокрой руке бокал с шампанским. Дама бросала в него невесомые хлопья пены и визгливо хохотала.

– Свои, – направив на рыжеусого ствол, буркнул Сарычев. – Не дергайся, у моей игрушки легкий спуск.

Рыжеусый выронил бокал и побледнел, дама сдавленно вскрикнула, затравленно оглянувшись на вошедшего.

– Тихо! – приказал Павел.

Дама забилась в угол квадратной ванны, не решаясь орать – она выросла в трущобах и слишком хорошо знала, что случается, если не вовремя откроешь рот, когда на тебя направлен револьвер.

«А он пьяница, – поглядев в водянистые глаза рыжеусого, понял Сарычев. – Тем лучше!»