Часы без циферблата, или Полный ЭНЦЕФАРЕКТ

– Ну что ты тут делаешь? Уже все за стол сели. А родичам ты понравилась вроде. С сестрой ещё не говорил. Ну, если сразу ничего не ляпнула, значит, и ей! Пошли, заговорщица! Кому звонила? – Олег весело подмигнул Светлане и потащил в комнату.

– А вот и молодые!

Кто-то крикнул:

– Горько!

Все как по команде подхватили. Олег сопротивляться:

– Да ну вас! Мы же Новый год отмечать собрались, а не свадьбу гулять.

– Так до Нового года ещё целый час будет! – крикнул подвыпивший отец. – Не в меня ты, сынок! Мать, помнишь, как мы на свадьбе целовались? И просить не надо было. И что за молодые пошли! Молоко, поди, в холодильнике скисло!

Шум, гам! Весёлая компания! Свете неловко, а на душе радость. Хорошо у Олега, и люди кругом дружелюбные, не чувствует себя чужой, как родные все. Сидели допоздна, только к четырём расходиться начали. Такси, как и предполагал Олег, по два часа гости ждали. Мать Олега остаться предложила – отказались, домой поехали, больно уж Света бледная и в туалет не один раз бегала, тошнило весь праздник.

– Бедная! Не все же девять месяцев так мучиться будешь?!

– Не волнуйся! Скоро пройдёт, – Света улыбалась и гладила его по руке.

– Я такая счастливая! Даже словами не описать. Так люблю тебя! Так люблю! – шептала Светлана.

Домой пришли, легли спать, всё вроде хорошо было. Проснулась от сильной боли внизу живота, испугалась. Не зря! Встала до туалета дойти, а по ногам кровь течёт.

– Господи! Неужели выкину!

Сердце остановилось, дышит с трудом…

– Олег! Проснись! Олег! – за живот руками держится, от страха трясётся, в глазах ужас.

Олег ничего не понимает. С трудом соображает. Онемело всё внутри.

– Скорую срочно вызывай! Угроза у меня!

Только в приёмном покое немного в себя пришла. Лежит на каталке, кулаки сжимает, не может согласиться с такой несправедливостью. Она как врач разные случаи знает. У неё всё хорошо будет! Только счастье своё нашла. А что, если бросит её Олег?! Разные мысли в голову лезут… Такого за годы работы насмотрелась!

Целый месяц Светлана провалялась в больнице. Сохранили врачи беременность, справились, и она старалась, все свои жизненные силы собрала и ни разу не отчаялась, верила бесконечно. Олег каждый день заезжал, волновался, спать не мог, кошмары снились и та картинка из книжки по акушерству. Они ближе стали, как ниточка какая связала. Такое пережить! Пётр Алексеевич тоже навещал: то цветы принесёт, то баночку икры чёрной, сочувствовал искренне. Танечке сказали, что мама сильно простудилась и пока к ней никак нельзя. Таня по-детски ничего не поняла, обрадовалась, что с папой подольше поживёт, правда, вставать в школу раньше придётся, так это не беда, даже интересней.

От лежачего образа жизни и каши больничной Света поправилась. Олег на выписке ржал, не мог в себя прийти, ничего из старого не лезло, даже молнию на сапоге порвал, не хотела наверх ползти, хоть ты тресни. А в халате было совсем не заметно, в какую хрюшу превращается.

– Помнишь? Ты ещё откармливать меня собирался! Я и в первую беременность прилично набрала, – по-хорошему ворчала Света.

Дома ещё неделю провалялась, вставать потихоньку начала – боится, чтобы опять такое не повторилось. Так бы всю беременность в лежачем положении и провела, дышать страшно.

Олег уговаривал:

– Ну что ты раскисла?! Врачи же ясно сказали, что всё хорошо. На улице сто лет не была. Ребёнку воздух нужен!

– Я сама врач. Разберусь… Не учи меня!

Олег ласковый, не перечит, себя не узнаёт, только посмеивается. И как она ухитрилась тихой сапой в душу залезть?! Если с Юлькой всё на его слепом обожании держалось, тут по-другому, осознанно, и от этого по-человечески, по-настоящему.

От состояния своего Света не только раздражительной стала, но и невыносимо сентиментальной, по много раз на день Олега дёргала, просила, чтобы клялся всем, чем можно, что никогда не бросит, какую бы раскрасавицу на пути не повстречал. Олег закатывал глаза и клялся. Ну, если так важно, что не уступить? Иногда, конечно, и послать хотелось в самой что ни на есть грубой форме. Держался! Никогда не думал, что от любви женской уставать начнёт. От Светкиной кто хочешь охренеет! Хоть и раздражала его порой, менять бы ничего не захотел. По большому счёту, ведь это то, что он искал, а что к ней особое отношение имел, не отрицал, так ведь всё равно близкая и родная. Сложно всё, не поддаётся объяснению…

Врачи в клинике больничный выписали, в женскую консультацию только как беременная приходит, на очередной осмотр. Непривычно. Сидит в очереди с пузатыми тётками, и врач – её коллега на приёме. Она и сама всё знает, что мотаться! Придёт, выслушает и всё по-своему сделает, сама себе витамины и лекарства разные для сохранения пропишет. С ней никто не спорил: Спиридонова в этом лучше всех шарит, в пору научные труды писать, и другая стала, светится… Были и те, кто втайне завидовал, не понимали, с каких это дел столько счастья привалило.

С дочкой совсем контакт потеряла. Вечно обида у Тани в глазах стоит, плачет частенько, на живот зло поглядывает и ни словечка не скажет, словно и не догадывается ни о чём.