Часы с лягушкой

А этот Шульц… Он скоро нашел в Алешке самого близкого друга. И полюбил разговаривать с ним по душам. Видно, больше не с кем, не доверял никому. Даже своей охране. И правильно делал: как можно верить тому, кто охраняет тебя за деньги? А если побольше ему заплатят? Вот то-то же!

Шульц даже часто жаловался Алешке на свою тяжелую жизнь. А может, и врал. Чтобы войти в доверие.

Он, оказывается, всю жизнь завидовал Максиму Галкину. И все старался стать похожим на него. Во всем. Даже замок такой же построил, только поменьше размером.

– Он Галкин, и я Галкин, – жаловался он Алешке. – Он человек не бедный, и я человек богатый. Он остроумный, и я тоже. А вот посмотри: его все знают, и уважают, и аплодируют. А меня никто не любит. Я построил такой же замок, как и он. Ну, немного поменьше – места не хватило. В его замке, наверное, каждый вечер собираются всякие знаменитости и звезды, а у меня, кроме моих Гавриков, никогда никого нет. А ведь мне есть чем похвалиться! Столько редкостей и ценностей собрал – и сижу среди них как дурак со скучной мордой. Справедливо?

Алешка, уплетая «пироженные и морожные», слушал его с сочувствием и вежливо поддакивал, а про себя думал: а за что тебя уважать, такого жулика? За что тебя любить? За то, что обманываешь и грабишь людей? Тот Галкин хоть доставляет людям удовольствие и радость своими выступлениями, а ты – одни неприятности и всякие беды. И никому никогда не сделал никакого добра. Только себе, любимому.

В то же время Алешка щедро делился с ним «добытой информацией». Добывал он ее обычно перед сном, лежа под одеялом. Что он там такое плел, объясню на одном примере.

– Я, Дим, подсказал ему, где наш папа. Но он почему-то не обрадовался.

– И где наш папа?

– На Давнем Востоке! Я ему даже показал. Я говорю: если вот так встать, то перед вами Средиземноморское море, а справа или слева от него Давний Восток.

Или Дальний Восторг. Мне даже немножко жалко стало этого Шульца. И так его никто не любит. Какой уж тут Давний Восток, справа или слева от Средиземноморского моря.

В общем, они почти подружились. Но эта дружба прервалась неожиданным образом…

Мы едва дождались нужного часа, когда Шульц приедет проверять свои награбленные сокровища в холодное подземелье.

Пообщались с обоими Акимычами, угостились парным молочком – как раз пришли из Пеньков женщины на дневную дойку, потрепались с охранником Геной и, завидев на краю поля знакомый внедорожник, залегли в канавке. Словом, заняли лучшие места в партере.

Шульц, поигрывая найденным брелочком, подошел к объекту и ненадолго исчез в его недрах. И очень скоро вылетел из них, как скворец из скворечника. Разве что молча. И помчался, подпрыгивая, к машине.

– Кто это его укусил? – с недоумением спросил дядя Гена.

– Крыса.

– В том краю крысы не водятся, им там жрать нечего.

– Ну, значит, лягушка, – безмятежно предположил Алешка, злорадно глядя, как удаляется в панике, пыля своей фирменной резиной, внедорожник жулика Шульца.

Мне, конечно, тоже очень хотелось узнать, кто «укусил» Шульца, но я знал, что раньше времени Алешка свой секрет не раскроет. Он любит эффекты. И они ему удаются.

– Пошли домой? – спросил я.

– Подожди. Сейчас второе отделение начнется.

Он оказался прав – началось. Приехали еще три машины, остановились поодаль. Из них вышли несколько человек, один даже в офицерской фуражке. И потихоньку пошли в направлении подземелья. Долго мялись на краю фундамента, потом по очереди исчезли внизу. Шульц остался возле машины.

Группа товарищей очень быстро вернулась к машинам. Гораздо быстрее и охотнее, чем уходила от них. Там начался базар. Громкие голоса, размахивание руками, хлопанье дверцами. Громче всех разорялся Шульц. Он орал на всех, что ему нужно уезжать – а с чем он поедет? С пустыми руками его не ждут. Он никому не нужен с пустыми руками.

– А в спину мне, – орал он, – ментовские волки дышат!

Это точно. Да еще и дети Шерлока Холмса шкодят.

Наконец они все разъехались. Наверное, за подмогой. И мы тоже пошли домой, где нас ждал небольшой сюрприз: мама собралась в Москву по какому-то срочному и необходимому делу.

– Без меня на озеро не ходить! – Это она, собирая сумку, диктовала нам свои условия. – Питаться дома, по гостям не шляться. Завтра утром полить огород и прополоть сорняки. Повторить!

– Жесть! – сказал Алешка. – Полить озеро, прополоть гостей, питаться сорняками…

– Достаточно, – сказала мама. – Не забыть на ночь запереть дверь.

И она упорхнула.

Нам стало скучно. От скуки мы поработали в огороде. После нашей прополки на грядках не осталось ни одной травинки. Все грядки стали ровными, тусклого коричневого цвета. Он радовал глаз – такой порядок навели! Теперь можно идти поливать озеро.

Мимо замка Шульца мы прошли тихонько, не привлекая внимания его обитателей. Но удалось не совсем – из калитки вышла, как Алешка ее назвал, «подавальщица» Надя. Или Галя. Она была с большой сумкой, видно, в магазин собралась.

Увидев нас, подмигнула и кивнула. Что это значит, я не понял. И вообще – кто она? Наша или не наша?