Часы зла

На ум пришел вполне подходящий вариант: на полках с надписью «СЕКРЕТЫ И ТАЙНЫ». Несколько минут тщательных поисков ни к чему не привели. «Часослова» там не оказалось, хотя одно любопытное открытие я все же сделал. За очередной шкатулкой с двойным дном я обнаружил одно из первых изданий книги «Искусство делать записи, или Элементы стенографии» Линдсея. Тот самый справочник, по которому некогда учился я.

Нетрудно было догадаться, почему у Джессона оказалась эта книга и почему он так прятал ее от посторонних глаз. Ему понадобился Линдсей, чтобы расшифровать записи в моей книжке.

Что ж, ничего страшного! Вот и все, что тут можно сказать. Учитывая, как я переработал словесные символы и соединения букв (не говоря уж о крючках и загогулинах, венчающих эти самые буквы), он вряд ли далеко продвинулся в своих изысканиях.

Но внешне не связанные факты начали складываться в довольно неприглядную, даже тревожную картину. Тот факт, что кто-то трогал мои записные книжки, а также бесконечные расспросы Джессона о моих методах аннотирования, не говоря уж о найденном справочнике, подсказывали, что я явно недооценивал его любопытство. А оно было связано прежде всего с моей персоной.

Я прикинул, стоит ли сейчас ворваться к моему спящему хозяину и потребовать объяснений, но подавил это искушение, поскольку счел, что тогда вернуть «Часослов» будет еще сложнее. Положив труд Линдсея на место, я продолжил поиски «Часослова» уже в салоне.

«Он где-то здесь, — твердил я себе. — Должен быть здесь».

Я осторожно ощупывал плинтусы, стенные панели, столы, опасаясь случайно задеть какую-нибудь потайную кнопку. Пошарил под диванными подушками, открыл несколько секретных ящичков — в старинном бюро немецкой работы, в кресле и шахматном столике. Но обнаружил лишь носовой платок с монограммой, несколько недоеденных леденцов и ручку с золотым пером.

И никакого «Часослова».

Уже подумывал продолжить поиски во дворике, но затем усомнился, чтобы Джессон стал прятать книгу под открытым небом. И перешел в галерею механических чудес. Прочесав футов десять, вдруг наткнулся на предмет, которого не замечал прежде: школьные часы с эмалевым циферблатом. Выглядели они довольно прозаично, и это показалось странным — к чему понадобилось Джессону держать столь непримечательный предмет в своей коллекции? И я присмотрелся к часам повнимательнее.

Крышка была заперта, а потому я начал искать ключик. К задней стороне была приклеена аннотация.