Чаттануга

После сокрушительного поражения булькающие ванны вошли в биохимический форсаж. Старый режим был свергнут, равновесие нарушено. Машины вернулись в свои кибернетические сны. Все стало возможно.

Звездные стены покрылись толстым слоем бурлящей массы новых моделей тюремщиков. Звездолет номер два был снова побежден, ввергнут в очередное горькое историческое унижение. Наказанная родина превратилась в массу нелепых цементных глыб. Даже иллюминаторов не осталось, безжалостно заделанных технологической слюной и слизью. Живая могила.

Пит полагал, что это действительно будет конец работы. В конце концов, это вполне соответствовало начальным параметрам, заданным творцами системы.

Но система могла теперь совершенно не интересоваться пределами человеческих намерений.

Когда Пит выглянул в иллюминатор и увидел, что звезды гаснут, он понял, что игра кончена. Что-то грабило звезды, присваивало их энергию себе.

Он покинул звездолет. Снаружи небо сорвалось с места. Неисчислимые орды невероятных созданий мигрировали по стенам, прыгая, ползя, крадясь, подтягиваясь на паутине слизистых веревок. И все стремились в зенит.

К выходу. К исходу.

Пит проверил изношенные перчатки и захваты и присоединился к потоку.

Ни одна из тварей его не беспокоила, он стал таким же, как они. Его снаряжение упало к ним, было поглощено и вышибло новые двери для эволюции. То, что может породить консервный нож, может породить и скальный крюк, и захват, и блок, и карабин. Его и Катринко рюкзаки были набиты концентрированным человеческим гением, и цель у всего этого была одна. ВВЕРХ.

Стремление вверх. Вверх - и наружу.

***

На сцене лунного пейзажа Такламакана развернулся театр войны роботов, ширящаяся механическая прерия ползущих, кусающих, выворачивающих, прыгающих механических мутантов. Столбы огня - военные спутники Сферы. Лучи, бьющие с подлинных небес, невидимые смерчи энергии, взметающие гейзеры пылающей пыли. Последний кошмар биоинженера, разумный, автоматизированный ад.

Явление такого масштаба не удастся убить так быстро, чтобы сохранить в тайне. Не удастся вовремя сжечь. Для этого придется взломать купола, и древний мусор из них разольется по всей земле.

Подобно пальцу Бога, ударил за горизонт луч, сметая все на своем пути. Небо и земля кишели летающими тварями, жужжащими, кувыркающимися, машущими крыльями. Луч ударил в большую машину, и она полетела штопором вниз, как многотонное кленовое семечко, отскочила от купола, перевернулась погибающим гимнастом и упала рядом со Спайдером Питом. Он сжался в камуфляжном костюме, снимая все это.

Машина глянула на него. Это был не простой робот - это был механический журналист. Ярко раскрашенный, ультрасовременный автономный летающий снаряд европейской работы, нагрузившийся камерами, как медиамагнат - коктейлями. Машину здорово ударило о стену, но она не сдохла. Смерть в ее программу не входила, входило совсем другое. Пита она заметила без труда - он представлял интерес для репортажа, и машина смотрела на него.

Поглядев в холодное весеннее небо. Пит увидел, что машина привела кучу своих приятелей.

Робот скорректировал свои пережженные схемы и взял Пита в кольцо камер. Потом поднял многосуставчатую конечность и пересказал все чудеса, которым был свидетелем, в небо, в темную глубину Всемирной Паутины.

Пит поправил маску и камуфляж, чтобы выглядеть как надо.

- Черт побери, - сказал он.

Пик Вечного Света

В Предкамере Глубокой Печали он глубоко опечалился.

Предкамерой звался испещренный выбоинами гранитный шлюз. Вход и выход – герметичные колесные конструкции из кустарного чугуна. В уголке робот с проволочной катушкой, соплеменники которого вымерли лет двести назад, мрачно полировал черный шифер двери.

Гермодверь отворилась с внезапным хлопком.

За ней стояла Люси – белая и шуршащая. Его жена облачилась в свадебное платье.

Пита остолбенел. Уродливый наряд не попадался ему на глаза с тех пор, как их с Люси соединили узами брака. Она замерла за круглым, разверстым стальным проемом.

– Вам не по нраву мой сюрприз, мистер Перец?

Пита сглотнул.

– Что?

– Мой сюрприз! Сюрприз на годовщину – для вас! Я же предупредила: у меня для вас сюрприз!

Пита пытался обрести подобающую мужу самоуверенность.

– Я и подумать не мог, что ваш сюрприз будет столь… волнующим! Что до меня, я принес вам лишь этот скромный дар. Он распахнул саквояж и извлек перевязанную лентой коробку.

Люси подалась вперед, как балерина, на цыпочках.

На долгий, емкий, безопасный миг их взгляды встретились.

Молчание, думал Пита, вот краеугольный камень нашего союза. Исполнение супружеского долга – святая обязанность молодежи. Всякому мужу необходимо придумать собственный способ выжить в условиях полувекового брачного контракта. Брак на Меркурии – это продленная юность, сплошное неудобство, долгое и опасное. Брак похож на лаву, опаляемую Солнцем.