Че Гевара

Большим недостатком Боливии (с точки зрения герильи) являлось то, что там правил демократически избранный президент Виктор Пас Эстенсоро, духовный отец революции 1952 года. Правда, в последние годы позиции Пас Эстенсоро несколько ослабели: военные были недовольны тем, что президент позволял горнякам держать на оловянных рудниках свои вооруженные формирования, шахтеры же требовали более энергичных реформ. Но он возглавлял демократический режим, и это делало герилью в Боливии невозможной.

Свержение Виктора Пас Эстенсоро его бывшим другом и единомышленником генералом Рене Баррьентосом устранило это препятствие. Сорокапятилетний генерал Рене Баррьентос своей карьерой был обязан исключительно Виктору Пас Эстенсоро, что не помешало ему втихомолку подготовить и осуществить в содружестве с генералом Овандо «революцию внутри революции» и выслать своего благодетеля в Перу. Слабость боливийской армии давала Че Геваре основания предполагать, что Баррьентос и Овандо не сумеют справиться с герильей собственными силами и попросят военного вмешательства США. А это с неизбежностью вызовет всеобщее возмущение на континенте, и, как предсказывал Фидель Кастро, «войска Латинской Америки будут брошены лишь на охрану послов, консулов, дипломатических представителей янки». В этих условиях антиимпериалистическая герилья охватит все страны континента, и Соединенные Штаты неизбежно придут к своему краху. Таков был план: Боливии отводилась роль «вязанки хвороста», которая будет первой брошена в континентальный костер.

В это время Таня, отправив своего фиктивного мужа в Югославию и оповестив всех своих лапасских друзей и знакомых, что получила небольшое наследство, купила джип и стала разъезжать по провинции, присматривая подходящее место для будущего партизанского лагеря и собирая индейские народные костюмы.

Первым из Гаваны прибыл капитан танковых войск Кубы, ветеран Сьерра-Маэстры, участник конголезской экспедиции Рикардо, именно из Африки в дополнение к этой своей кличке он привез экзотическое имя Мбили: в своем дневнике Че Гевара часто называет его на африканский манер. Посылая своих людей в Боливию, Че Гевара совершенно не заботился о том, насколько их внешность приметна с точки зрения местных жителей, особенно в сельской местности, где всякий чужак на виду. Крупный, физически мощный мулат Рикардо был, мягко говоря, нетипичен для малорослой и щуплой индейской Боливии.

Тане привезли новые инструкции от Рамона (так теперь следовало называть Че Гевару). Че рассудил, что наилучшим прикрытием для партизанского лагеря будет настоящая ферма: пусть не поместье, но достаточно обширное по территории и налаженное хозяйство. Он поручил Тане подыскать и приобрести что-нибудь подходящее в юго-восточном районе страны.

Наконец в зоне Ньянкауасу было найдено подходящее ранчо под названием «Каламина» с угодьями площадью более тысячи гектаров и с добротным строением под крышей из оцинкованной жести. Владелец запросил за «Каламину» 30 тысяч боливийских песо (2500 долларов), и Папи, казначей герильи, без колебаний оплатил покупку. «Крыша» была обеспечена, можно было принимать гостей.

Боливия: последний поход

3 ноября 1966 года в Ла-Пас самолетом из Сан-Паулу прибыл уругвайский гражданин Адольфо Мена Гонсалес – под этим именем скрывался вождь герильи. Гостя встречали надежные люди, без каких-либо осложнений они провели его сквозь таможенно-иммиграционные барьеры и усадили в ожидавший возле здания аэропорта автомобиль. Там вождю герильи было вручено подготовленное Таней удостоверение специального уполномоченного Организации американских государств, дававшее ему право беспрепятственно передвигаться по Боливии, и после короткого совещания на городской конспиративной квартире решено было не мешкая отправляться в Ньянкауасу.

В полночь 7 ноября Че Гевара наконец оказался под оцинкованной крышей «Каламины». Судить о достоинствах выбранного для герильи места Че не стал, однако его спутник Помбо, капитан кубинской армии, остался не очень доволен местностью.

Этот высокий красивый негр пользовался особым доверием Че Гевары (именно ему в новой герилье отводился пост начальника снабжения и транспорта, то есть фактически ответственного за жизнеобеспечение отряда) и имел достаточный опыт, чтобы с первого взгляда оценить расположение «Каламины»: Помбо был, как и Рикардо, ветераном Сьерра-Маэстры и одним из немногих, кто уцелел после гибели Че и вернулся на родину.

Несколько дней после прибытия в «Каламину» были посвящены изучению местности. Конечно, Че Гевара имел подробные карты зоны Ньянкауасу и вообще всего юго-востока Боливии, но в реальном масштабе все оказалось иным. Река Ньянкауасу скорее была похожа на простой ручей, но до истоков ее добраться не удалось, так как она была стиснута крутыми берегами, а по карте это увидеть нельзя.