Че Гевара

Американцы всячески пропагандировали «коста-риканскую модель» антикоммунистической, но одновременно вроде бы и демократической страны без всякого засилья реакционных генералов. При посредничестве Вашингтона Фигересу удалось договориться даже с «мамитой Юнай», которая милостиво решила уступить коста-риканскому правительству треть своей прибыли. В Коста-Рике была осуществлена национализация школ и больниц, принадлежащих этой компании. При Фигересе активно развивалось перерабатывающее производство: строились зернохранилища, мукомольные предприятия, заводы удобрений, морозильные установки для замораживания рыбы и мясокомбинаты. При этом оказывалось содействие притоку в Коста-Рику иностранного капитала.

А вот молодого аргентинца Эрнесто Гевару витрина «латиноамериканской демократии» (Коста-Рику в западных СМИ величали «латиноамериканской Швейцарией») не обманула. 10 декабря 1953 года он писал из Сан-Хосе тете: «…у меня была возможность пересечь владения “Юнайтед фрут”, и я еще раз убедился, насколько ужасны эти капиталисты. Я поклялся перед портретом старого и столь много оплакиваемого товарища Сталина, что я не успокоюсь до тех пор, пока не увижу крах этих капиталистов. Я улучшу свои навыки в Гватемале и добьюсь того, чего мне пока не хватает, чтобы стать настоящим революционером…» На плантациях «Юнайтед фрут» Че возмутило то, что зоны проживания американских менеджеров и местных рабочих были строго разделены. Причем гринго, ясное дело, жили намного комфортнее. Как врач Че посетил больницу компании: «Приятный дом, в котором можно получить хорошее медицинское обслуживание». Но удастся ли его получить, всецело зависит от классовой принадлежности работников компании. Как всегда, здесь тоже видно классовое мышление гринго.

Письмо тете, далекой от коммунистических убеждений, заканчивалось в привычном для Че ироничном тоне: «Прими объятия и поцелуй от племянника, человека с железным здоровьем, пустым желудком и светлой верой в социалистическое будущее»³².

Фигерес поначалу приютил в Коста-Рике эмигрантскую организацию «Карибский легион», объединяющую эмигрантов, пытавшихся вооруженным путем свергнуть диктаторские режимы Центральной Америки и Карибского бассейна, особенно диктатуру Рафаэля Трухильо в Доминиканской Республике. Американцам это не понравилось, и Пепе свернул деятельность легиона, превратившегося в Коста-Рике в безобидный кружок философствующих политэмигрантов.

В Сан-Хосе Эрнесто Гевара познакомился с одним из лидеров «Карибского легиона», вождем доминиканской эмиграции писателем Хуаном Бошем. Как и Фигерес, Бош считал себя левым реформатором и при этом твердым антикоммунистом. На Боша (человека в Латинской Америке очень известного) произвели большое впечатление знания молодого аргентинца и его искреннее стремление улучшить социально-экономическое положение миллионов униженных и оскорбленных в Латинской Америке.

Самому Бошу его показной антикоммунизм не помог. После убийства доминиканского диктатора Трухильо, организованного ЦРУ в мае 1961 года[39], Бош в декабре 1962 года был избран президентом Доминиканской Республики. Его робкие попытки реформ «а-ля Фигерес» вызвали недовольство никуда не девшейся трухильистской олигархии, и уже в сентябре 1963 года Бош был свергнут в результате военного переворота при поддержке все того же ЦРУ. Когда же демократически настроенные военные в апреле 1965 года произвели контрпереворот и провозгласили восстановление Боша на своем посту (повстанцы назвали свое движение «конституционалистским»), американцы просто не выпустили Боша из Пуэрто-Рико, где тот жил в эмиграции. Вместо Боша в Доминиканскую Республику прибыли 42 тысячи американских военных, раздавивших народное сопротивление.

Че описал Боша как «начитанного человека с ясными взглядами и левыми убеждениями», с которым можно говорить «только о политике, но никак не о литературе», который считает кубинского диктатора Батисту «гангстером, окружившим себя гангстерами».

Помимо Боша Че несколько раз встречался в Сан-Хосе с лидером венесуэльских реформистов Ромуло Бетанкуром. Тот одно время был членом венесуэльской компартии, но еще до Второй мировой войны сделался убежденным антикоммунистом. В 1941 году он основал левую националистическую партию «Демократическое действие», и в октябре 1945 года путем военного переворота «демократ» Бетанкур пришел к власти. Были проведены прогрессивные реформы, но, как и Фигерес, он лелеял в стране американские компании (нефтяные), всячески противясь требованиям национализировать их. Американцев, как и в Коста-Рике, просто пригласили поделиться прибылями. Однако тем это не понравилось, и в 1948 году Бетанкур потерял власть в результате военного переворота. Сначала «реформатор» обосновался в Нью-Йорке и постоянно (хотя и бесплодно) убеждал госдепартамент, что именно он и его партия смогут наилучшим способом оградить интересы американских нефтяных монополий в Венесуэле от коммунистов.