Че Гевара, который хотел перемен

Дариэль Аларкон рассказывает, что в то время как все страдали от голода и неизвестности, Че был одержим позированием для фотографий. Одна из них изображала Че верхом на лошади (скорее всего краденой), стоящим на гребне горы, так что его силуэт эффектно выделялся на фоне неба. Гевара вручил Аларкону свой «пентакс» и велел отойти на нужное расстояние, чтобы вся сцена попала в объектив. Че кивнул, а затем вытащил мачете и стал размахивать им высоко над головой, крича: «Я новый Боливар!», в то время как Аларкон послушно щелкал затвором фотоаппарата.

В то же время солдаты Че блуждали вокруг, постоянно ссорились друг с другом, то и дело теряли новобранцев, терроризировали крестьян, ели кошек, кондоров и броненосцев. Да, это была далеко не та партизанская война, которую вел Кастро – толстея, купаясь в потоках лести заискивающих журналистов и одурачивая финансовых спонсоров, которые давали взятки, чтобы армия Батисты воздержалась от стрельбы.

Дариэль Аларкон также вспоминает попытку Гевары запугать его. «Однажды я готовил еду в лагере, – вспоминает он, – и тут подошел Че».

«Что ты делаешь?»

«Собираюсь готовить еду».

«Ладно, и что же ты будешь готовить?»

«Я тут раздобыл немного картошки, сварю ее. И еще есть чуток мяса».

«Нет! – отрезал Че. – Никакого мяса. Свари риса, фасоли и добавь пару сардин».

«Хорошо, как прикажете, Че, – ответил я, и по неизвестной мне причине это вывело его из себя.

«Как прикажете? Как прикажете, молокосос? – взбеленился он. – Да в моей заднице больше ума, чем в твоей сраной башке! Ты понял меня?»

«Да, но погодите минуту. Я же ничем не оскорбил вас, команданте. Почему вы так на меня орете?»

«Я сказал, ты понял?!»

После этого Че круто развернулся и ушел.

В своих дневниках Че рассказывает, что Аларкон совершил ужасную ошибку, случайно показавшись на глаза мирно рыбачившей крестьянской семье. «Бениньо (это была партизанская кличка Дариэля) позволил себя увидеть, а потом позволил крестьянину, его жене и ребенку убежать. Когда я узнал об этом, то вспыхнул от гнева и назвал это предательством. У Бениньо это вызвало приступ рыданий». Очевидно, Аларкон должны был перерезать всю семью.

Эта запись довольно типична. В своих дневниках Че Гевара, кажется, смакует каждое наказание, назначенное его солдатам, наряду с мелкими нарушениями дисциплины, их спровоцировавшими. «Сегодня был неприятный инцидент, – писал Че в сентябре. – Чино пришел пожаловаться мне, что Нато зажарил и съел целый кусок мяса прямо у него на глазах. Я страшно орал и ругался на Чино».

«Каждый раз, когда Че звал тебя, это означало, что он хочет задать тебе трепку. Причина могла быть какой угодно», – говорил его бывший кубинский телохранитель Альберто Кастельянос.

Дариэль Аларкон, покорно сражавшийся рядом с Че в Сьерра-Маэстре, Конго и Боливии, сумел избежать последней стычки в ущелье Юро. После нескольких недель скитаний он попал в Чили, и в конечном счете вернулся обратно на Кубу (к очевидному недовольству Кастро). Потребовалось некоторое время, но Аларкон, наконец, пришел в себя. Он покинул Кубу в 1996 году и сегодня живет в Париже. Он не сомневается, что случившееся с Че в Боливии было специально подстроено Фиделем. Осознание этого факта вызвало у Аларкона такое отвращение, что тот предпочел эмиграцию. Будучи на Кубе, он однажды услышал это от своего хорошего приятеля из кубинской разведки, телохранителя Че Альберто Кастельяноса. «Я скажу, глядя тебе прямо в глаза, – признался Кастельянос Аларкону. – Вас, парни, бросили в боливийских джунглях так же, как кто-то бросает обглоданную кость в мусорный бак».

«Еще задолго до последней стычки и смерти Че Гевары все выглядело так, как будто Куба бросила нас», – вспоминает Аларкон о разговоре у костра между партизанами однажды ночью.

«Забудьте о какой-либо помощи! – фыркнул соратник Аларкона Антонио Оло Пантоха. – Забудьте об этом! Черт возьми! Я говорю вам, что там, на Кубе, они попросту хотят избавиться от нас. Это же очевидно!» Кому, как не Антонио, было знать об этом. Он был ветераном кубинской оперативной разведки, прекрасно осведомленным, как все это работает. Он сам спланировал не одно подобное избавление от бывших соратников-революционеров. Теперь пришло время признать, что настал его черед.

В то время как Че позировал для снимков Дариэля Аларкона, ни он, ни члены его группы не имели ни малейшей возможности связаться с Кубой. К концу лета их древний ламповый радиоприемник замолчал навеки. Кастро отправил агента по имени Ренан Монтеро в Ла-Пас, чтобы поддерживать связь с Че, но в июле Монтеро внезапно покинул Боливию и вернулся на Кубу. Примечательно, что всего за неделю до этого Кубу посетил Алексей Косыгин и встретился с Кастро.