Че Гевара, который хотел перемен

Иначе говоря, несмотря на то что он находился внизу ущелья во время последней битвы и мог спастись, убежав в противоположном направлении, как сделали несколько его людей, Че Гевара двинулся вверх и по направлению к боливийским солдатам, ведущим огонь, приказывая своему товарищу, несчастному Вилли, идти с ним. Однако сам Че в тот момент не стрелял. Затем, увидев солдат, он вскрикнул: «Не стрелять! Я Че! Я стою больше живым, чем мертвым!» – и вышел из колючих зарослей абсолютно безоружным, демонстративно отбросив полностью заряженный пистолет.

«Мы – лицо Кубинской революции! – гремел Че всего несколько часов назад. – И мы будем бороться во имя ее до последней капли крови и до последней пули!»

Однако сам он отнюдь не был готов на такие жертвы.

«Если бы он не боялся и хотел умереть, он бы остался драться до последнего, – утверждает капитан Гэри Прадо. – Но нет, он попытался выпутаться из положения».

Че был удивлен «внезапным появлением прятавшихся совсем неподалеку солдат», – пишет Андерсон, который получил эту версию событий непосредственно из источников Кастро, когда жил в самой Гаване.

«Че был поражен, застигнут врасплох», – уверяет Кастанеда.

И снова эти безымянные истории расходятся с версиями настоящих участников тех событий. «Че заранее сдался, чтобы солдаты перестали стрелять, – пишет полковник Сауседо Парада. – Че кричал, чтобы они не стреляли, называл свое имя, а потом вышел безоружным».

«Че приподнял свой карабин, – рассказывает боливийский генерал Луис Рике Теран, возглавлявший Четвертую дивизию, – и закричал, что он сдается, чтобы они пощадили его, что он стоит больше живой, нежели мертвый».

«При аресте оружие Че и Вилли было полностью заряжено», – пишет полковник Сауседо Парада, развеивая в пыль остатки мифа о «храброй защите Че». Не стоит также упускать из виду тот факт, что Че и Вилли приходилось противостоять всего двум боливийским солдатам, однако Че никогда не любил рисковать.

Что же насчет «поврежденного» карабина Че? По версии Кастро, Че был вооружен карабином «М-2», как и все партизанские офицеры. Капитан Гэри Прадо действительно зарегистрировал неисправный карабин, но это был «М-1», который вполне мог принадлежать Вилли, товарищу Че по последней битве. Конечно, ни один из скрупулезных биографов Че не сделал попытки прокомментировать это несоответствие.

Сразу же после того как его схватили, поведение Че стало еще более красноречивым: «Как ваше имя, молодой человек? – обратился он к одному из своих захватчиков и, услышав его, воскликнул: – О Боже, какое прекрасное имя для боливийского солдата!»

Перестрелка продолжалась и после того, как Че сдался. Но его люди, в отличие от самого команданте, продолжали бороться до последней пули, и вскоре один из боливийских солдат был ранен.

«Хотите, я его посмотрю?» – спросил он у своих захватчиков.

«А что? Вы доктор?» – удивился капитан Гэри Прадо.

«Нет, но я немного понимаю в медицине», – ответил Че Гевара, жалко заискивая перед солдатами и, по сути, признавая тот факт, что он не являлся доктором на самом деле.

«Так что они собираются со мной делать? – спросил Че капитана Прадо. – Я не думаю, что вы убьете меня, я уверен, что более ценен живым».

Позже он снова спрашивал то же самое: «Я слышал по радио, что если меня схватит Восьмая дивизия, то суд будет в Санта-Крузе, а если Четвертая, то в Камири».

«Я не уверен, – ответил полковник. – Но думаю, в Санта-Крузе».

«И полковник Зентено будет вести судебное заседание? Что он за личность?» – все спрашивал взволнованный Че.

«Он очень справедливый человек, – ответил Прадо. – Настоящий джентльмен, так что не переживайте».

«А вы, капитан Прадо, – быстро сказал Че, – вы сами необыкновенный человек. Я говорил с некоторыми из ваших людей, они отзывались о вас только хорошо. И не беспокойтесь, это конец. Мы проиграли. – Он пошел даже дальше: – Ваша армия преследовала нас неустанно… а теперь не могли бы вы поинтересоваться, что они планируют в отношении меня?»

Молодая боливийская учительница по имени Хулия Кортес, родом из деревни Ла-Игерра, принесла Че немного еды в его последний день.

«Казалось, он верил, что выберется невредимым, – рассказывает она. – Он говорил мне, что им выгоднее сохранить ему жизнь, что он им нужен».

Че готовился к новой для себя роли пленного героя, как актер, готовящийся к выступлению. И в самом деле, при взятии в плен на его голове был знаменитый черный берет, с выставленной напоказ дырой от пули. Однако те, кто участвовал вместе с ним в Боливийской операции, например Дариэль Аларкон, утверждали, что Че ни разу не надевал этот берет во время Боливийской кампании.