Чебурашка (СИ)

Зима, как обычно, пришла внезапно. Восьмого декабря неожиданно для людей и городской администрации небеса низвергли на землю пару сотен тонн мокрого снега, и город, не подготовивший должным образом спецтехнику, встал в бесконечных заторах и пробках.

К огромному ужасу оказалось, что Степкин пуховик, купленный на февральской распродаже, за лето стал неприлично короток в рукавах и беспощадно тесен в плечах. Несмотря на то, что покупался он на вырост, на изменения, произошедшие с резко возмужавшим сыном, оказался не рассчитан.

И как назло, в ночь Степа улетает на двухнедельные сборы, а отправлять ребенка в поездку в осенней куртке, когда в прогнозе минус пятнадцать не позволит себе ни одна вменяемая мать.

Поэтому, сразу после работы, несусь в его любимый спортивный магазин, где меня дожидается заказанный нами со Степой за завтраком новенький пуховик уже из мужского, а не детского отдела. Стараюсь даже не размышлять на тему того, как быстро летит время, чтобы в очередной раз не расстраиваться от того, как стремительно я старею, а жизнь меж тем похожа на бесконечный бег взмыленного хомяка в колесе.

Мне отчаянно везёт. Успеваю и в торговый центр, и вырвать из-под носа какого-то мужика куртку, решив в последний момент взять ее на один размер больше, умудряюсь отхватить последние шарф и шапку в тон, на кассе до кучи приобретаю перчатки. Не опаздываю и в аэропорт, где, ощущая в себя супер-женщиной, утепляю своего отпрыска перед самой посадкой.

Степа, закатив глаза, все же сменил осеннюю парку, а вот шарф, шапку и перчатки наотрез брать отказался, ссылаясь на совершенную глупость — конфликт брендов.

О каких брендах может идти речь, если на кону стоит вопрос тепла и здоровья, я не понимала. Тем более, что сама лично видела, как эти бренды вполне мирно сосуществовали на одной полке и вовсе не конфликтовали. Однако, подобный аргумент достаточным не сочли, оставшись в осенней шапке.

Подростки — самые сложные люди на свете!

Ну, да ладно. Не с голой головой, главное. А там, если что, капюшон накинет.

Я еще долго вглядывалась в темное небо, проводив глазами самолет, уносящий моего сына навстречу новым мордобоям, прости господи, и только потом ощутила вселенскую усталость. Наш небольшой аэропорт быстро опустел. Толпа прибывших рассосалась, а других рейсов до утра не предвиделось. Полноватая уборщица укоризненно косилась на меня, натирая пол, я смутилась и, едва переставляя ноги, поплелась на остановку. На автобус опоздала. За окном десятый час, ледяная метель и минус восемь по прогнозу. Хотя, по ощущениям — все восемнадцать. Хорошо, что везде успела.

Осталось дождаться маршрутки. В десять должна быть.

Вскоре бодрым козликом на остановку прискакал парнишка. Навскидку — лет двадцать. Без шапки! С голой шеей! В кожаной куртке! В тонюсеньких модных джинсах и белоснежных кроссовках. Стоит и удрученно смотрит в темный экран смартфона.

Вот куда, скажите мне на милость, смотрят родители?!

Вырасти — вырос, а ума не вынес, как говорится. Здоровенный, как мой Степка, и такой же, видимо, модник.

Предсказуемо Козлик очень быстро начал коченеть от холода, и даже плотный бронзовый загар, отдающий болезненной желтизной в свете фар проносящихся мимо автомобилей, не способен был вернуть хозяину тепло солнца, которое он, по всей видимости, еще совсем недавно впитывал.

Минуты шли, остановку и нас с козликом заметало, транспорта все не наблюдалось. Было просто невыносимо смотреть на озябшего детину. Внутри кипели злость на его безалаберность и вместе с тем жалость.

В один момент я просто не выдержала, глядя на скрюченного, припорошенного снегом юношу, который в попытке согреться присел внутрь стеклянной остановки.

Бубня себе под нос нотации и нравоучения, приблизилась к нему и принялась выуживать из пакета Степины вещи. Натянула по самый нос забракованную сыном шапку, сверху плотно намотала шарф — ужас всех подростков, прикрыв раскрытый в изумлении рот, при этом едва не выколов вытаращенные на меня глаза биркой. Озябшими пальцами вытащила осеннюю парку, мысленно попрощавшись и с ней, и с деньгами, что придется потратить на новую, и, продолжая ругаться то ли на пацана, то ли на всех парней разом, помогала ему вдевать руки в рукава, а следом и перчатки.

Ошарашенно попутчик осмотрел себя и хотел было что-то сказать, но…

— И вот только вякни мне сейчас про конфликт брендов! Отхожу хворостиной — даже не сомневайся! — рявкнула я хорошо поставленным учительским голосом и отвернулась.

Стуча зубами, козлик проблеял «с-с-с-спасибо», но я, отмахнувшись, уже не слушала, а разговаривала с оператором службы такси. Можно было бы поймать машину у аэропорта, но те бомбилы три шкуры сдерут и копейки не уступят. Выгоднее их же вызвать через оператора или приложение. А мне сейчас не до излишних трат.

Через десять минут затолкала детину на заднее сидение старенького логана и следом села сама. В темноте и тесноте прокуренного, не очень чистого салона попутчик уже не казался таким уж юным, особенно, когда начал вполне по-взрослому басить.