Чеченский этап

Интересно, думал Кольша, а как из этих самородков колечко сделать для Варвары. Очень ему хотелось подарить ей обручальное кольцо. Кольша каждый день вспоминал их свадьбу. Если честно, то не совсем свадьбу, а то, что было после молитвы перед иконами, благословения старосты, небольшого застолья, когда они с Варварой ушли в сарай, где им была приготовлена постель. Кольша до этого никогда не был с женщиной. Он, конечно, слышал о том, как зачинаются дети. Понимал, что и как, не раз видел, как это происходит у домашней живности, но за все время его скитаний судьба не предоставила ему еще случая стать мужчиной, в этом смысле слова. Кольша страшно волновался, когда наступил этот момент, когда их подняли из-за стола и, с песнями и плясками, проводили к брачному ложу. Примерно так же чувствовала себя и Варвара, она была девственна и даже не целована никем, кроме Кольши, несмотря на то, что почти пять лет прожила в мирской деревне и даже училась в школе. Она умела за себя постоять, с малых лет уяснив понятия девичьей чести. Не раз попытки ее «зажать» кончались разбитыми носами горе-ухажеров. Она расцвела именно теперь, получается именно для него, Кольши, красивого стройного парня с пронзительно-голубыми глазами и седой головой. Она влюбилась в него с первого взгляда и сразу поняла, что именно он будет ее мужем и именно ему она готова родить детей столько, сколько Бог даст. А вот теперь, когда он стал ее мужем перед Богом и людьми и вел ее к постели, она взволновалась так, что слезы выступили из ее глаз. Хорошо, что рядом была Евдокия, она целый вечер накануне нашептывала ей, как и что она должна будет делать, чтобы стать любавой для своего мужа. Чтобы полонить его раз и навсегда своей красой и нежностью. Надев платок замужней женщины, она уже никогда не выйдет без него на люди. Она расплела длинную косу, и сегодня, уже сейчас, эти тяжелые густые волосы упадут на грудь ее любимого мужа и навсегда закроют его от бед и печалей, от мирских грехов и соблазнов, сохраняя его чистоту и здоровье. Она была готова, но все равно чего-то боялась, и, наверное, от этого у нее чуть не подкосило ноги, когда за их спиной закрылись ворота и стихли песни. Она крепко держалась за руку Кольши, чтобы не упасть. Кольша повернулся к ней, взял за руки и посмотрел в глаза.

– Я очень люблю тебя, моя жена. Ничего со мной не бойся, ничего, – прошептал он.

Только одна лампадка с кедровым маслом освещала прибранный ради этого торжества сеновал. Постель была устлана белой простыней, свежее сено дурманило и кружило и без того взволнованные головы счастливых молодых. Они некоторое время стояли, держа друг друга за руки. Потом Кольша опустился на одно колено и легко поднял ее на руки. Сделав несколько шагов, опустил на мягкую постель и не смог уже подняться с нее, увлеченный объятиями Варвары. Эта ночь была каким-то необыкновенным чудом. Они, осторожно познавая друг друга, сделали то, что соединило их тела и души. Они стали единым целым, дорогим и близким для них и не разделимым уже ничем. Раз и навсегда, раз и навсегда – шептали их губы в такт движениям разгоряченных тел. Они вкусили счастье и теперь понимали, что это такое. Кольша даже не подозревал, что знает столько ласковых слов, сколько он шептал Варваре в эту жаркую и очень почему-то короткую ночь. А утром, которое никто для молодых не отменил, они, веселые и счастливые, купались в ручье, смывая с себя прошлую жизнь, вбирая чистоту и свежесть новых ощущений. Варвара, уединившись с подругой, краснея и вспыхивая смехом, шепотом делилась с ней своими впечатлениями. Евдокия, как более опытная женщина, внимательно слушала и, улыбаясь, одобрительно кивала.

– Неужели такое счастье теперь будет всегда с нами? – затаив дыхание, спрашивала Варвара у Евдокии.

– От вас обоих зависит, но от тебя боле. Бабья забота – любовь в доме хранить. Мужики-то в работе да в заботах каждодневных намаются, вечером падают в постель, а тут мы, нам ласки мужской хочется. Надо уметь так к мужу своему подойти, чтоб он все одно тебя возжелал. Тонкое это дело – любовь. А уж ежели мужик сам захотел, нельзя ему отказывать николи. Отказ ему в этом, только если больна, простителен. Он поймет, если это правда, а не притворство.

– Да разве можно от такого чуда отказаться, – шептала Варвара, вспоминая свои ошущения этой ночью. Она просто летала где-то в облаках, купалась в солнечных водопадах и утопала в цветах, вдыхая все ароматы этого мира. Она была счастлива быть с ним, ощущать себя с ним единым целым. Когда он ласкал ее до потери ощущений реальности этого мира, ей казалось, что она переставала вообще существовать. Она превращалась в легкую как ветер песню, которая просто звучала, и ей от этого было тепло и весело. Она вспоминала его лицо, когда он вдруг замирал от прилива счастья. Она просто утопала в его энергии. Ради этих мгновений она теперь готова была на все.