Чеченский народ в Российской империи. Адаптационный период

Многие «кавказские стипендии» в высших учебных заведениях империи долгое время оказывались невостребованными. В 1870 году оставались незамещёнными в Санкт-Петербургском университете 2 вакансии; в Московском университете на историко-филологическом факультете — 2, на медицинском — 4, на физико-математическом и юридическом факультетах — 7; в Новороссийском университете — 3; в Историко-филологическом институте — 2; в училище правоведения — 6; в Институте инженеров путей сообщения — 4 и т. д.

Это объяснялось тем, что учебные планы для кавказских гимназий, в том числе Ставропольской, включали в себя региональный компонент, содержание которого было определено спецификой края. В следствие этого выпускники Ставропольской гимназии, как правило, оказывались не готовы к университетским занятиям. Для решения данной проблемы кавказским уроженцам предоставлялся один льготный год, в течение которого студенты изучали латынь, греческий язык и другие предметы, по которым требовался более высокий уровень подготовки. Теоретически кавказские воспитанники имели возможность продолжить учёбу и в высших военных учебных заведениях, но на практике это случалось довольно редко[2493].

17 октября 1867 года Александр II утвердил количество вакантных казённых мест для кавказских воспитанников, в столичном Петербургском университете. Их было выделено всего 5 — на факультете восточных языков. Указом императора в этом университете горцы освобождались от изучения славянских языков и экзаменов по данному предмету. В списке стипендиатов Кавказского комитета, состоявшим в числе студентов Петербургского университета числился Ахундов Исмаил, учившийся на юридическом факультете[2494].

В 1902 году было организовано Кавказское общество вспомоществования студентов университетов и других вузов, Устав которого был утверждён распоряжением Министерства внутренних дел 26 февраля 1902 года. Общество оказывало помощь студентам в виде внесения в высшие учебные заведения платы за слушание лекций, в выдаче пособий студентам, единовременных и постоянных[2495].

В начале XX века А.Крымский охарактеризовал кавказцев, как самых образованных среди мусульман России. «Кавказ, — писал он, — это страна, про которую смело можно сказать, что там мусульмане наиболее из всех российских мусульман имеют европейское образование. Всех мусульман — студентов, которые находятся в русских университетах и высших специальных заведениях, ежегодно бывает не менее 50–60 человек, чуть ли не все они — из Южной России»[2496].

Вплоть до самых последних своих дней царизм противился стремлениям поднять роль «инородческой» (в том числе мусульманской) интеллигенции — даже в органах местного самоуправления — и ввести на национальных же окраинах обучение на родных языках. Напротив, либералы активно ратовали за эту меру — не без основания полагая, что лишь таким путём удастся предотвратить переход нерусских народов в лагерь леворадикальной оппозиции.

Заметный уже в 60–80-е годы конфликт между консервативными и либеральными платформами в так называемом «инородческом вопросе» постоянно расширялся и углублялся[2497]. Для политики правительства на национальных окраинах принципиальное значение приобрёл вопрос о школьном образовании нерусского населения. В Петербурге школа рассматривалась как мощный инструмент «русификации» окраин Российской империи. Царское правительство проводило систему мер в области образования, целью которой являлась подготовка из детей влиятельных горцев надёжных проводников своей политики в крае. Конечным же итогом образования царизм считал обрусение и слияние инородцев с русским народом[2498].

Единой программы использования школьного образования для ассимиляции инородцев не существовало, но постепенно сформировались два альтернативных подхода к делу просвещения инородцев. В 1860-х гг. известным педагогом Н.И. Ильинским разрабатывается специальная система «инородческих» училищ, получившая поддержку в лице Министерства народного просвещения. Одним из главных принципов системы Н.И. Ильинского было использование при начальном обучении нерусского населения местных языков, для облегчения усвоения русского языка и других учебных предметов. В 1870 году система Н.И. Ильинского получила законодательное оформление в утверждённых правилах для инородческих училищ.

В то же время в 1880-е гг. в западном крае и на Кавказе получает преобладание другой тип школы для нерусского населения, главным принципом которой было ведение всего преподавания только на русском языке. Идея чисто русской школы для ассимиляции населения Кавказа активно поддерживалась Министерством народного просвещения[2499].