Чечня: Трагедия Российской мощи. Первая чеченская война

За день до этой беседы я брал интервью у представителя крайне негативной стороны чеченского общества и тех искажающих влияний, которые не одобрял Магомед-хаджи, – это был Руслан Лабазанов, некогда тренер по боевым искусствам и криминальный босс из Краснодара. Противостояние этих старого и нового миров в Чечне будут определять будущее всего этого края. Лабазанов, осужденный за вооруженное ограбление и убийство (предположительно, русского офицера КГБ, что сделало его чеченским героем, хотя он мог и придумать эту историю), был выпущен из тюрьмы чеченскими властями[19] и стал одним из главных телохранителей Дудаева, пока не порвал с ним в 1994 году. Затем Лабазанов стал главным вооруженным сторонником «миротворческих» усилий Руслана Хасбулатова, перешел на российскую сторону и в конце концов был убит при невыясненных обстоятельствах в мае 1996 года, вскоре после того, как Ельцин заключил притворную «мирную сделку» с Яндарбиевым.

Одна из версий смерти Лабазанова, которую я слышал от нескольких источников, такова: федералы, пойдя на бесплатную уступку сепаратистской стороне, либо сами его убили, либо же позволили сепаратистам убить его, поскольку он привык брать деньги с чеченских семей за убийство отдельных российских офицеров, которых эти семьи считали виновными в смерти своих родственников. Эта версия представляется вполне вероятной, хотя, учитывая, как сильно ненавидели Лабазанова, его легко могли убить также и сами сепаратисты без помощи федералов или в рамках кровной мести.

Именно так случилось с другим печально известным представителем криминалитета, Алаудди Абреком – с некоторыми его сторонниками я немного поездил по горам Чечни в мае 1995 года⁶. За много лет до этого Алаудди убил двух человек в Чечне – как говорят, муллу и некую женщину, которую он считал наложившей на него заговор (как и предполагал Магомед-хаджи, не все традиционные верования в Чечне являются исламскими). Затем он бежал в Казань, на тот момент крупнейший центр преступности в советском мире, где стал криминальным боссом. При Дудаеве Алаудди вернулся в Чечню с некоторыми своими сторонниками и балансировал между режимом и оппозицией, поддерживая Дудаева, но в то же время предоставляя защиту Лабазанову, когда тот был ранен людьми Дудаева в июне 1994 года. Затем Алаудди воевал с российской армией в январе – феврале 1995 года. Когда мы вернулись с гор в мае 1995 года, наш хозяин Муса Дамаев сказал, что нам удалось счастливо отделаться. Я спросил его тогда, представляют ли люди типа Алаудди и Лабазанова опасность для Чечни, и получил такой ответ:

«Алаудди опасен для всех, у кого есть деньги, но нет семьи за спиной. Со мной он будет вести себя по-другому. Если я поеду к нему в горы, то в принципе окажусь в его милости, но он знает, что моя семья знает, куда я направился, и если он что-то со мной сделает, то его найдут и отомстят. Но для всякого, чья смерть не будет предполагать кровной мести, да, он может быть очень опасен. Лично тебе Алаудди ничего бы не сделал – он в конечном итоге большой человек, причем более или менее разумный. Он участвует в крупных криминальных делах, банковских аферах и так далее. Но Асаб [сообщник Алаудди] – тот другой: мелкий, жадный человечек. Если бы ты отправился в горы без моего письма, он бы тебе точно так же улыбался, как он это делал, но затем мог бы легко на тебя напасть, чтобы проверить, что можно с тебя получить».

Чуть позже в этом же году Алаудди в самом деле был убит из-за кровной мести, хотя говорили, что его убили по приказу чеченского руководства за то, что он продолжал грабить и убивать других чеченцев, несмотря на войну. Теперь, после ее окончания, всё это очень похоже на то, как будто второстепенные персонажи смогли показать всё, на что способны, вдохновленные перспективами высокого выкупа за похищенных представителей западных стран.