Чего хотят Малфои (ЛП)

— Прости! — выпалил он, перебив ее. — Прости за всю эту чушь с опекой. Просто… — он замолчал и провел рукой по рыжим волосам. — Это все Малфой. Я был так зол, что думал лишь о том, как досадить ему. Я не думал, как это скажется на тебе. Или на детях. Я погорячился.

Гермиона стояла как вкопанная. Глаза наполнились слезами. Его извинения значили больше, чем он мог себе представить, но она не собиралась позволить ему легко отделаться.

— Было больно, — голос дрожал, она пыталась удержаться от слез. — Было больно осознавать, что ты думал, что я позволю кому-то причинить боль Розе или Хьюго. Я знаю, что тебе было тяжело, но мне тоже. Ты даже не можешь представить…

Рон нахмурился.

— Наверное, мне будет лучше не знать. Роза рассказала мне о Хогвартсе. Мне очень жаль, Гермиона. Я был подавлен и ни о чем не думал. Я знаю, что это не оправдание, но Роза все мне объяснила. Она умеет вправить мозги, как и ты. Вот почему я сегодня здесь. Я отозвал соглашение на опеку, и хочу организовать встречу с тобой и детьми, чтобы решить, как быть дальше. Знаю, что по-прежнему уже не будет, но дети не должны страдать.

От его признания по щекам Гермионы потекли слезы. Тяжесть, лежащая на ее плечах, наконец-то, освободила ее. Может, Драко был прав. Все будет хорошо.

— Рон, — тихо воскликнула она. — Я не знаю, что сказать.

— Тебе не нужно ничего говорить, — прошептал он. — Просто обними меня. Дай мне знать, что ты хотя бы останешься моим лучшим другом, если ты больше не моя жена.

Она скользнула в его протянутые руки и с болью ощутила, что объятья совсем не такие, как раньше. В них было уютно, хорошо, но она не чувствовала себя защищенной или любимой, как со Скорпиусом или Драко.

— Я хочу, чтобы ты знала, — прошептал он ей в волосы, — я всегда буду любить тебя. И теперь зная всю эту ситуацию, и чем она кончится, я бы ничего не стал менять. Я бы все равно женился на тебе. Я бы все равно выбрал тебя в качестве матери для своих детей. Некоторые люди никогда не имели шанса испытать любовь, а у меня этот шанс был, и я не жалею об этом ни минуты.

Гермиона заплакала еще сильнее, сердце болело за Рона. В конце концов, у нее были Драко и Скорпиус. А у него никого. Это было несправедливо.

Наконец он отпустил ее и отстранился.

— Я пришлю сову, — сказал он, его глаза были мокрыми от непролитых слез, — и мы решим, что делать с детьми.

С тяжестью в сердце она смотрела, как он уходит. Так не должно было быть. Она почувствовала внезапный прилив ненависти к Люциусу Малфою. Это все его вина. Повернувшись, чтобы найти Драко, она наткнулась прямо на него. Он подошел неслышно и протянул ей носовой платок.

— Он закрыл дело, — сказала она, вытирая лицо.

— Я знаю. Ты в порядке? — спросил он, заключая ее в свои объятия.

— Мне грустно, — призналась она, успокаиваясь рядом с ним. Она не могла объяснить, что испытывала, когда Драко касался ее — ей просто было хорошо. А Рона некому было утешить. Гермиона снова почувствовала угрызения совести, когда подумала о нем. Вина изъедала изнутри. Она знала, что принадлежит Драко и Скорпиусу, но все равно мучилась из-за Рона.

— Пойдем домой, — произнес он. — У меня есть что-то, что может тебя взбодрить. Только сделай одолжение, переоденься и прими душ, когда мы вернемся домой.

— Зачем? — спросила она. — Я плохо пахну? — Она незаметно обнюхала себя, но ничего не почувствовала.

— Ты пахнешь им, — коротко сказал он.

Они вернулись в поместье, и Гермиона оказалась в объятиях Скорпиуса еще до того, как успела выйти из камина.

— Ну, наконец-то! — воскликнул он. — Как все прошло? Вас так долго не было. Казалось, что целую вечность. Я ску…

Он замолчал, принюхиваясь к ее волосам. Гермиона почувствовала, как он напрягся, и подняла не него вопросительный взгляд. Она увидела, как он поморщил нос, серебряные глаза вспыхнули, прежде чем приобрели пугающий черный окрас.

— Скорпиус? — неуверенно вымолвила она.

— Уизли, — угрожающе прошипел он, голос был почти неузнаваем. Он крепко сжал ее в своих объятиях. Ногти превратились в острые когти, прорезав ее мантию.

Гермиона сглотнула, встретившись взглядом с Драко. Сейчас что-то произойдет.

========== Глава 21 ==========

— Скорпиус… — осторожно начала Гермиона.

— Нет, — отрезал он, когти стали длиннее, он крепко сжимал ее запястье. — Ты позволила другому мужчине прикоснуться к себе. Ты осквернила себя.

— Я что? — сердито выкрикнула она. — А теперь послушай, ты, высокомерный, своенравный… — Хватка стала сильнее, когти вонзились в тонкую кожу, и Гермиона поморщилась от боли. — Ай! Скорпиус! Отпусти меня! Мне больно!

Она посмотрела на Драко, на его лице отражалась внутренняя борьба между необходимость вмешаться и страхом ошибиться. Из книг Гермиона знала, что Драко может усугубить ситуацию, если начнет действовать. Он мог спровоцировать Скорпиуса на агрессивное вейловское поведение, а еще хуже — на нападение. Она покачала головой, давая понять Драко, что справится. Гермиона бы не допустила, чтобы они дрались из-за нее.