Увидев Ндулу, друзья устроили невероятный шум. Они были уверены, что она зашла дальше простого поцелуя. Дэвид настаивал на том, чтобы она описала его член. Он часто веселил ее измерениями своих завоеваний. «Я не намерена это обсуждать», – сказала она. Несколько секунд спустя она призналась, что отказалась заходить далеко. Когда они застонали от разочарования, Ндулу извинилась, а на их вопрос «почему?» ответила, что сама не знает. «Я просто не смогла», – сказала она. Затем Ндулу отправилась домой, легла в кровать и позволила произошедшей сцене развиваться совершенно по-другому – с момента, когда прозвучало его требование, когда она не смогла отпереть дверь… Она ласкала себя, пока не достигла оргазма. Ее воображение вытеснило реальность из сознания, стерла ее и затем стирала снова и снова: утром, следующей ночью и бесчисленное количество раз в последующие дни.
Глава седьмая
Моногамия (О сексуальной жажде)
Муж Элисон, Томас, был тренером молодежной лиги по баскетболу. Он учил игроков выполнять пик-н-ролл. В баскетболе это популярная комбинация, при которой один игрок нападающей команды ставит заслон для игрока с мячом и, после того как оба их защитника перемещаются в сторону последнего, получает пас на открытый бросок. Томас был уверен, что, если его одиннадцатилетние игроки потом никогда не будут интересоваться баскетболом и играть в эту игру, их тренировок и игр под его наблюдением будет вполне достаточно. Детям нужно только освоить двенадцать основных баскетбольных навыков или, по крайней мере, осознать их важность. По мнению Томаса, сама жизнь также управлялась совокупностью нескольких «основных положений». Он считал, что его задача – не вырастить из детей чемпионов, а подготовить их к долгой успешной жизни. Томас был корпоративным юристом, но с нетерпением ждал вечерних тренировок по средам и субботних игр. Он любил их намного сильнее, чем то, что он делал на своей высокооплачиваемой работе.
Элисон знала эти двенадцать навыков назубок, по крайней мере девять из них. Во всяком случае, она могла их перечислить четыре года назад, когда их сын Дерек начал свою баскетбольную карьеру. Однако два года назад Дерек забросил баскетбол. Он стал официальным судьей-секретарем и неофициальным носителем полотенец в команде отца. После этого Элисон стала забывать «основные положения».
Уход Дерека из баскетбола был вызван тем, что в четвертом классе он понял, что больше не сможет быть хорошим игроком, что он не только ниже и полнее других, но и медленнее, у него хуже координация, чем у его товарищей по команде. Дерек поговорил об этом с родителями, просто перечислив сухие факты. Когда он сказал, что предпочтет место в «администрации», они засмеялись, сказали, что решать ему, обняли его и согласились. Тем не менее в первый же сезон, когда он занял новую позицию в команде, Элисон постепенно перестала приезжать на тренировки, а затем и на игры: во-первых, из-за собственной работы юристом, как она сказала мужу и сыну, а во-вторых, потому, что младшая сестра Дерека стала старше и с ней тоже надо было заниматься. Однако Элисон подозревала, и ее подозрение постепенно переросло в уверенность: дело не в том, что она избегала видеть своего сына, набрасывающего полотенца на плечи других мальчиков и девочек в команде (лига была ученической), или ее раздражали комплименты Дереку, которые она получала от других родительниц, а в том, что она по-новому стала воспринимать Томаса. Она просто не хотела видеть, как он учит детей технике «коробочки» или составляет план игры на планшете во время перерыва, окруженный толпой ребят.
Когда должен был начаться второй сезон Дерека в качестве администратора, он попросил ее посмотреть на новичка. В субботу Томас приготовил блины, отчистил сковородку, загрузил посудомоечную машину и поехал вместе с Дереком в общественный центр Нью-Джерси, чтобы убедиться, что все готово к прибытию команды. В это время Элисон помогла дочери красиво одеться и поехала вслед за ними на своей машине.
«Круг и линия» стали определяющими в спорах относительно сексологии, дебатах о естественном направлении и скорости развития женского желания. Диспут осложняется вопросом: насколько позитивно брак и моногамия влияют на женское либидо?