Чегуру

– А я три, – вступил я с ним в состязание.

– Я очень постараюсь, но смогу растянуть два слова! – отчаянно сказал Димас.

– Все равно я тебя сделаю! Одно слово на всю строку, даже на три строки!

– Это невозможно! – воскликнул Димас.

– Я знаю длинные слова из книги Рекордов Гиннеса, – спокойно парировал я. – Да я все сочинение могу из пяти слов написать!

– Нука–нука, продемонстрируй…

– Например, водоворотозасососпособность. Или вот мое любимое, самое длинное слово–химический элемент, единственное слово которое я могу проговорить за один заход, почти теряя сознание на выдохе: тетрагидропиранилциклопентилтетрагидропиридопиридиновые соединения!

Димас смотрел на меня выпученными глазами, а я продолжал развивать тему.

– Можно использовать еще парочку подобных слов, например, четырехсотпятидесятисемимиллиметровое орудие, превысокомногорассмотрительствующий человек, водогрязеторфопарафинолечение, а это вообще педагогический термин – тифлосурдоолигофренопедагогика, против него ни одна училка не выступит.

– Запиши мне на бумажке, возьму себе в арсенал, а то бывает, не могу дотянуть сочинение по объему и начинаю вставлять даты письменно. С твоими словами писать сочинения станет намного проще!

– А то…

Наши с Димасом сочинения войдут в историю!

Следующий час придется отсидеть в кабинете биологии. Наша биологиня получила свое прозвище «Сапог», не столь за свою фамилию Сапожникова, сколько за то, что Божена Львовна представляла собой определенный тип человека, который постоянно жаловался на все. И виноваты вот в этом всем, всегда оказывались мы, школьники, вернее маленькие несносные монстры, по ее словам. По нам давно плакала колония, плакал ремень, мы были ничтожеством, не то, что дети в европах. Божене Львовне повезло два раза побывать заграницей вместе со школьной делегацией, она просто входила в состав группы учителей. И как только за два дня она успела оценить умственный и нравственный потенциал детей в Англии, куда ездила делегация, остается загадкой. Но с тех пор, она всячески восхваляла жизнь там, тех людей, их достижения, их нравы, их вклад в мировую науку, их образованность и их все, все, все. Она ходила всегда охая и ахая, словно светская львица, которую жизнь занесла в деревенский отстойник. А в противовес Божена Львовна ставила нас: необразованных, невоспитанных, пакостных и не имеющих будущего ничтожеств.

Мы отвечали ей той же милостью. Еще, она была натуральная блондинка. Поговаривали, что она как биологичка, заботится о живой природе, часто покупает в зоомагазинах живых рыбок и выпускает их на свободу, в лес.

На этот раз из нашей компании к урокам не был подготовлен никто. И как это обычно бывает, по «закону подлости» и самому худшему раскладу, отвечать параграф подняли Димаса. Он как честный человек сознался, что не готов.

Это вызвало дикий восторг у Божены Львовны. Появился очередной повод упрекнуть нас в ничтожности.

– Вот, ты можешь честно ответить, почему ты не выучил урок? Ответь как есть?

– Есть ртом! – донеслось с галерки.

– Так! Я не с вами разговариваю!

– Честно сказать? – переспросил Димас.

– Да, сказать правду перед всем классом.

– Я был занят и не успел, – честно ответил Димас.

Божена Львовна аж подскочила со своего стула.

– Ты был занят? У тебя семья, дети, на работу надо ходить? Чем можно быть занятым, когда у вас столько свободного времени?

И не давая ответить, сама включила свою пластинку.

– Вот в наше время мы ходили в походы, писали друг другу письма, пели песни у костра, собирали картошку на полях. Все успевали: и учиться, и развлекаться по–человечески. А вы постоянно торчите в своих компьютерах, скоро ноги вместе срастутся. И ничего не успеваете. Вот в Англии дети все успевают, а вы что? В Англии самое лучшее образование, у них самые старые университеты. У них королева! А вы ничего не успеваете… Вот ты можешь мне сказать, как можно не успевать? В сутках двадцать четыре часа, тут математиком не надо быть, чтобы посчитать.

При слове математика у Димаса загорелись глаза. Божена «Сапог» не подозревала, что за математику Димас готов порвать на себе тельняшку. Да он ее сейчас разложит на множители, вытащит из нее квадратный корень и выпотрошит как простейшее квадратное уравнение с одним неизвестным.

– Я могу посчитать, почему мы не успеваем, – предложил Димас.

– Ой, сделай милось! – отозвалась Божена Львовна.