Чехов. Книга 10. Грехи отцов

Я поморщился, потому что призраком был подросток лет пятнадцати. При жизни он явно был беспризорником, который сбежал из приюта. Коротко стриженный, в закатанной на затылок черной шапке, из подката которой как перо торчала сигарета, и рваной робе, на которой было не разобрать герба приюта. Зато на лацканах я увидел густые засохшие пятна цвета смолы. Видимо паренька и сгубило пагубное пристрастие к ядовитым парам клея.

— Привет, — обратился я к мальчугану. — Ты в этой квартире обитаешь?

Я кивнул на дверь квартиры Козырева, и тот кивнул:

— Да.

— Не знаешь, зачем хозяину квартиры кот понадобился?

— А вот батя привязался к Барсику при жизни, — продолжил паренек.

— Какой батя? — поначалу не понял я. И только когда заметил выглядывающего из стены Василия понял о ком речь.

— Батя добрый, хоть и с виду суровый, — заулыбался мальчишка. — Уму-разуму меня учит. Раньше здесь много всяких плохих духов было. Место дурное, вот и гибли люди и в Смуту и после. Местные обитатели были злые, издевались надо мной. А батя их убрал. И меня подкармливает. Говорит жри, малец, а то не вырастешь. Шутки у него такие.

— Хороший он, — произнёс Василий, враз встав серьезным. — Хоть и дурной был при жизни. Но кто из нас без греха? А посмертие лечит от пагубы всякой. Усыновил вот. Воспитываю как родного.

— Да не Василию, — произнес я, обращаясь к пареньку. — Живому. Николаю.

— Аааа, — понимающе протянул малец и покосился на Василия. Но тот невозмутимо кивнул: говори мол.

— Тут к нему дама какая-то приходила, когда бати не было, — зачем-то понизив голос, прошептал паренек. — Сказала, если Николай кота ей отдаст, она ему денег даст. Много. Он так пере ней лебезил, что аж тошно стало. Да только кота у него не было. Но он пообещал, что добудет. Дамочка та наказала, чтобы кот был цел и здоров. И если он ему навредит, то денег не получит. Николай не долго думал и пошел на ближайшую помойку и притащил оттудава кота. Котяра ему все руки исцарапал. Он позвонил той женщине, чтобы приблудного зверя подсунуть. Да только женщина та сразу обман раскусила. И сказала больше так с ней не шутить. И взгляд у нее при этом такой злой стал, что Николай быстро на попятную пошел.

— Кота того не пришиб? — сурово уточнил Василий.

— Не, та женщина его с собой унесла. Бесплатно забрала.

— Вот оно что, — протянул я и взглянул на Василия, хотя особой надежды на то, что дед даст хоть какую-то подсказку не было. Старик упорно делал вид, что не замечает меня. Но я заметил, что лицо Василия сильно изменилось после того, как паренек упомянул эту таинственную незнакомку. Мне даже показалось, что призраку стало страшно.

— Ну, спасибо, малец, — попрощался я, развернулся и направился к лифту.

Глава 31 Гараж

Я вышел из парадной, спустился по ступеням крыльца и подошел к машине. Молча распахнул дверь и сел на заднее сиденье. Прикрыл глаза, размышляя о странном призраке, который каким-то удивительным образом научился путешествовать по городу. Причем делает он это самостоятельно, без помощи некромантов или шаманов. В последнее время мне слишком часто попадаются особенные личности.

Вторым вопросом, который не давал мне покоя, была странная женщина, которая захотела купить кота у Сергея. Кто она такая? И зачем ей нужен питомец Козырева?

Понятно, что кот был не так прост, как показался мне изначально. Эти животные всегда пользовались особой любовью у призраков. Коты видели духов умерших и могли с ними взаимодействовать. Но обычно все общение ограничивалось играми в гляделки. Еще в детстве я заметил, как призраки моей бабушки могли часами сидеть рядом с пушистыми питомцами и что-то рассказывать им. Конечно, животные не вникали в истории, которыми с ними делились, но для духов важен был сам процесс.

— А теперь куда едем? — уточнил Фома, так и не дождавшись от меня слов.

Я распахнул глаза и рассеянно ответил:

— Пока не знаю.

Питерский нахмурился и внимательно взглянул на меня. Обеспокоенно уточнил:

— Случилось чего, вашество?

— Случилось, — ответил я. — Причем такое, с чем я до сих пор не сталкивался.

Я пересказал историю с призраком, который научился путешествовать между адресами. Питерский слушал внимательно. И когда я остановился, покачал головой и протянул:

— Чудные дела.

Я вздохнул:

— Ладно. Поехали домой, может Софья Яковлевна…

Разговор прервал писк телефона. Я вынул аппарат из кармана, взглянул на экран, на котором высвечивалось сообщение от Шуйского. С интересом открыл его и протянул:

— Или не домой.

На экране высветился адрес гаража, который арендовал покойный Василий. И я продиктовал название улицы Фоме.

Питерский кивнул, завел двигатель, и авто выехало со двора. Я в последний раз оглянулся, и мне показалось, что в парадной мелькнула фигура вредного старика.

***