Чехов. Книга 10. Грехи отцов

Дарья откинулась на спинку дивана, и свет упал ей на лицо. Я вдруг осознал, что она выглядит намного моложе, чем показалась мне поначалу. Быть может, дело было в одежде, которая закрывала ее практически полностью. К тому же создавалось впечатление, что Дарья слишком напряженная.

— Вероятно, где-то в глубине души мне и хотелось увидеть младшего брата, — негромко сказала женщина и потерла лоб. — Но, откровенно говоря, мне ужасно не хочется убеждаться в том, что он стал копией Василия. Я хочу помнить его мальчишкой, который прибегал в мою комнату, когда начиналась гроза, и просил спрятать его от молний. Он верил, что я могу рисовать охранные знаки на стекле, которые не позволят молнии ворваться в щель в раме.

Дарья задумчиво улыбнулась, словно мысленно вернулась в далекие годы, о которых говорила.

— Он был добрым, и когда отец меня наказывал, то именно Сережка приносил мне булочки. Хотя и понимал, что ему достанется, если кухарка поймает его с едой. Брат любил моего кота и всегда защищал его от старших.

— Ваш отец очень любил Барсика, — добавил я.

— С чего вы это взяли? — удивилась женщина. — Батюшка никогда не проявлял к коту теплых чувств. Он всегда недовольничал, если питомец забирался на кровать.

— Я не знал старшего Козырева в те годы, когда вы жили вместе. Но спустя время он очень привязался к Барсику. Именно потому и завещал его младшему сыну.

— Он просто решил посмеяться над Сергеем, — возразила Кусач. — Уверена, что Василий знатно повеселился от мысли, что его младшему сыну достанется кот и долги.

Я покачал головой:

— Василий считает Барсика самым дорогим, что у него есть.

— Он это вам сам сказал? — внезапно хохотнула женщина и осеклась, поймав мой серьезный взгляд. — Вы не шутите?

Я тяжело вздохнул и произнес:

— Какие уж тут шутки. Призрак вашего отца не ушел за грань. Он еще в этом мире. Я смог убедиться, что Василий обладает непростым характером. Он довольно вредный…

— Это вы еще плохо знаете, — мрачно добавила Дарья Николаевна.

— Он умеет трепать нервы. Но при этом я совершенно точно уверен, что кот для него много значил при жизни. Иначе он не стал бы приглашать зверских лекарей каждый год для осмотра Барсика. Вряд ли кот после смерти хозяина продолжал бы спать в его комнате, если бы тот плохо относился к питомцу. А еще Василий строго приказал кота беречь и не продавать.

— Вот же старый пройдоха, — женщина едва слышно добавила заковыристое ругательство. — Он запретил продавать кота. Небось еще условия вписал в завещание…

— Насколько знаю, такого условия нет, — развел я руки. — Потому вы вполне можете договориться с Сергеем…

— Я не хочу его видеть, — резко напомнила Дарья. — Не хочу запоминать его таким, каким он стал. И потому пришла к вам, Павел Филиппович. Чтобы попросить вас договориться с моим младшим братом о покупке Барсика.

— Зачем он вам?

— У меня не было ничего моего в доме отца. Кроме кота…

— Вы могли бы заполучить питомца раньше, — не купился я. — Договорились бы о сделке еще при жизни отца.

— Вы не видели его лица в тот момент, когда мои глаза изменились, — внезапно осипшим голосом проговорила гостья.

Она встала на ноги и прошлась по комнате. Мне казалось, что женщине тесно в стенах моего дома. Дарья вновь повела плечами и вдруг призналась:

— Как вы только ходите в такой неудобной одежде? Я отвыкла от этих костюмов. В моих краях мы предпочитаем свободный крой. Ничего тесного не носим.

— Что поделать, такая мода, — я вздохнул, понимая, что давить на Кусач не стоит.

Пройдясь до стены, женщина развернулась.

— Годы стирают многие воспоминания. И эмоции, которые вызывали некоторые события, становятся не такими яркими. Иногда я представляла, что однажды вернусь домой, и мы сможем поговорить с отцом. Я расскажу ему о своих приисках на Севере, покажу снимки детей. Приглашу к себе погостить. И в моих фантазиях он радовался нашей встрече. Говорил, что сожалеет о нашей давнишней ссоре… А потом я вспоминала, как он просил меня уйти. И понимала, что ничего хорошего бы не случилось, решись я вернуться.

— А вы когда-нибудь пробовали посмотреть на своего отца глазами птиц? Так как вы умеете?

Кусач нервно закусила губу и покачала головой.

— Я не боюсь пойти в тайгу, когда там ходит шатун. Не опасаюсь спуститься по горной реке на утлой лодочке. Но до зубовного скрежета боялась вновь увидеть того, кто от меня отрекся… Иногда я думала о том, что если бы Василий захотел, то мог бы меня найти. Но сейчас я думаю, что он вряд ли смог поверить, что я сумела купить себе отчество и стать важной особой. Да и вряд ли он вспоминал обо мне.

Я хотел ее поддержать. Но внезапно вспомнил о тетрадях, которые Василий исписал мелким почерком. О том, с каким фанатизмом он создавал зеркальные порталы, чтобы путешествовать по разным домам .

— Знаете, — медленно проговорил я, — а ведь ваш отец и впрямь хотел вас найти. При жизни у него не было такой возможности. Но зато после смерти… Как, вы говорите, работают ваши обереги?