Чехов. Книга 4

— Добрый вечер, мастер, — улыбнулся он. — Могу я поинтересоваться, к кому вы прибыли?

— К Арине Родионовне Нечаевой, — ответил я, подходя к стойке. — Не подскажете номер её квартиры?

— Шестая, — произнес мужчина. — Третий этаж.

— Благодарю.

Я немного помолчал, раздумывая, стоит ли спрашивать у консьержа про курьера, но в результате решил, что не стоит. Слуга был обязан сохранять тайну частной жизни жильцов даже под угрозой. Так что вряд ли он скажет.

— Что-нибудь ещё, мастер? — с улыбкой уточнил стоявший за стойкой мужчина, и я покачал головой:

— Нет, спасибо.

Я быстро поднялся по ступеням широкой лестницы на пролет между третьим и вторым этажом. Остановился. Отдышался. Нельзя делать глупости на радость душегубу. Если Нечаева лежит мертвой прямо сейчас в квартире и меня ждет подстава, то стоит найти свидетеля, который подтвердит, что я не имею отношения к убийству.

Я призвал тотем. Пень выполз из мраморной плитки пола и зыркнул на меня красными глазами. Почти тут же в моей руке появился фонарь Харона и разлил в пространстве бледный мерцающий свет.

Я ощутил чье-то жадное присутствие.

«Явись», — твердо потребовал я, точно зная, что в каждом доме обязательно найдется хоть один захудалый призрак. Передо мной проявились сразу две фигуры. Первой материализовалась женщина средних лет в деловом костюме со сломанными на переносице очками и разбитым в кровь лицом. Очевидно, что она свалилась с высоты и погибла практически мгновенно. Вторым оказался взлохмаченный седой старик в стеганом халате, одном клетчатом тапке на босу ногу. В руке он держал газету и с завистью поглядывал на очки соседки.

— Мне нужен свидетель, — произнес я. — За это я заплачу вам силой.

Женщина застонала и обхватила голову руками.

— Я отведу вас за грань, если желаете.

— Она не уйдет, — проскрипел старик. — Эта гадина при жизни считала дом своей вотчиной и постоянно шастала и лезла везде, где ей были не рады.

— Ее убили? — терпеливо уточнил я, не желая портить отношения с говорливым духом.

— Свалилась с лестницы сама. Прямо над нами, между четвертым и пятым, — он указал пальцем вверх. — Испачкала своим не особо большим мозгом всю лестницу, нехорошая баба. Никто особо не расстроился, что ее не стало. Но уходить не хочет. Да и я к ней привык. Иногда болтаю с ней. А она угукает и бегает от меня.

Я оборвал нить, которая питала домоправительницу и та тотчас исчезла. А я уточнил у старика:

— Вы пойдете свидетелем?

— Конечно, юноша. Я таки пойду свидетелем, — он сунул газету в карман халата и потер ладони. — Ринат Давидович Карпович, к вашим услугам. На момент сердечного приступа мне было всего восемьдесят, и я весьма свежо мыслю. Кого надо освидетельствовать?

— Вы следите за домом, верно?

— А что мне еще остается? — старик откашлялся. — Жду свою супружницу, чтобы уйти вместе. Она старше меня почти на десять лет, но здоровья крепкого. Все никак не помрет и не порадует наследничков. Вот я пока и хожу тут по квартирам да посматриваю за жителями.

— И в шестую заходили? — тут же уточнил я.

— Сегодня таки нет. В девятой квартирке был такой роскошный скандал, — он довольно закатил глаза. — Сонечка швыряла посуду. Ее супружник уверял, что женское исподнее, что нашлось в кармане его пиджака, это пробник из магазина девичьего белья. Несчастная молодая особа звонила маме и они вместе обсуждали ветреного негодяя, с упоминанием всей его родни. Прелюбопытное у него родовое дерево вышло, я вам скажу. Как я мог пропустить такое представление, молодой человек?

— Проводите меня в квартиру, и если понадобиться станьте свидетелем, что я не убивал живущую там девушку.

— Врать не стану, — довольно улыбнулся старик. — Если дамочку прибьете, то я всем кто спросит об этом поведаю. Во всех красках. Карпович не станет покрывать душегуба.

— Меня устраивает.

— Дайте мне еще сейчас силушки немножко и договорились.

— После добавлю чуточку, — твердо возразил я.

— Не обманете? — насторожился Карпович.

— Слово дворянина, — пообещал я и оборвал нить. — Идемте, Ринат Давидович. Прошу вас быть моим свидетелем.

— Да будет так, юноша.

Я подошел к нужной квартире, нажал на кнопку звонка. Дверь открыли почти сразу. Вопроса про имена животных даже не прозвучало, хотя я честно попытался вспомнить, какие пьяные клички им были даны. Щёлкнул замок, и на пороге показалась девушка в длинной шелковом халате. Вид у Арины Родионовны был такой, будто она уже спала, и звонок с поста охраны ее разбудил. Волосы были наспех уложены в косу, а надо лбом осталась маска для сна с вышитыми перышками.

— Павел Филиппович? — удивленно произнесла девушка, отступая вглубь коридора. — Чем обязана вашему визиту в столь поздний час?

— Что произошло на старой мануфактуре? — резко спросил я, впиваясь в собеседницу взглядом.

— Вы сражались с мертвыми невестами, которые вас чуть не убили, — растерянно ответила девушка.

— И? — продолжал настаивать я.

— И я поделилась с вами силой, — она густо покраснела.

— Все верно, — пробормотал я.

— Да что случилось, Павел Филиппович? К чему этот допрос?

Девушка пристально взглянула на меня, ожидая ответа.