Чехов книга 8. Темный всадник

- Честно говоря, я сегодня завтракал диким яблоком, которые растут на участке моего дома, - признался он заговорщическим шепотом. – Надеюсь, что мой желудок выдержит это испытание.

- А почему вы не пожелали сходить на завтрак в резиденцию? – невинно уточнила Арина Родионовна.

- Ну…- князь потер шею, словно не сразу решившись на откровенность, - тут принято охотиться. А я хоть и неплохо владею оружием, но подобраться к дичи надо уметь. От меня разбегаются даже белки.

- Я вас понимаю, - грустно кивнул Фома, который устроился на диване с невесть откуда взявшейся газетой. – Меня белки тоже злят и сбегают.

- А я вчера видел оленя, - сообщил я. – И он показался совершенно непуганым.

- Хорошо, вероятно мне стоит признаться, что я не могу убить несчастную зверушку. Рука не поднимается застрелить зайца. Хотя один растянулся у меня на пороге и я через него едва не споткнулся.

- Зайчик? – умилилась Арина и вдруг облизнулась, напомнив мне ночное видение кошки.

От этого воспоминания мне стало жарко, и я оттянул ворот рубашки.

Не замечая ничего необычного, Шуйский продолжил:

- Мне стоит принять, что я совершенно городской житель. Самый большой мой подвиг – это удачно выбрать вырезку в мясной лавке.

- Это своего рода искусство, - философски заметил Фома, не отрываясь от чтения.

- Но возвращаться в резиденцию мне совсем не хочется. Тогда мне придется признать, что я беспомощен.

Парень посмурнел, но тут же расцвел при виде нескольких блинчиков, которые спланировали на его тарелку.

- Какая красота, - восхитился князь, чем подкупил Виноградову.

Она подвинула к гостю вазочку с вареньем и налила в чашку ароматного отвара.

- Спасибо, - коротко поблагодарил Шуйский и принялся есть.

Женщина вернулась на кухню, буднично отметив:

- Там в калитку вошел этот увалень Зимин. Надо бы и его попотчевать. Все же он теперь нам какая-никакая родня.

Стас постучал в дверь и тут же ее открыл.

- Утро доброе, дамы и господа. Я к вам не с пустыми руками, - удивил нас кустодий, сняв с плеча здоровенную часть туши какого-то животного. – Я на рассвете решил пробежаться и немного размять мышцы.

- Немного размяли так, что пришибли кого-то? – осведомился Дмитрий.

- Это кабан. Он напал на меня на дорожке.

- Значит, он сам виноват, - буднично отметил Фома, забирая мясо. – О, оно холодное.

- Охлажденное, - поправил его Зимин. – Я освежевал тушу. Часть бросил в ледник под домом, а другую принес к вам. В надежде, что вы пригласите меня на ужин.

- Я приготовлю отличный ужин для всех, если не возражаете, - предложил Фома. - На заднем дворе я видел каменную печь.

- А в доме моих родителей остался уголь, если надо, - предложила Нечаева.

- Павел, у тебя все еще есть шанс покрасоваться с топором, - крикнула из кухни Любовь Федоровна.

- Как насчет блинчиков? – предложил я Стасу.

- Было бы замечательно. Мясо немного наскучило, если уж откровенно.

- Как я вас понимаю, - кисло согласился Дмитрий и покосился на меня с надеждой, что я его не сдам.

- Нам удалось уговорить князя Шуйского отведать стряпню нашей незабвенной Виноградовой, - поддержал я приятеля.

- Не знал, что ваша городская хозяйка сильна в кулинарии, - ответил Стас, занимая место за столом. – Повезло вам, Павел Филипович. Такие дамы в вашем доме. Любовь Федоровна – настоящее сокровище, насколько я понимаю. Уговорите ее заниматься вашими финансами, и дела пойдут в гору. А что до Арины Родионовны, - молодой мужчина слегка поклонился моей помощнице, - то она станет однажды отличным следователем. Я заметил, что она сразу поняла, что Двушкин ни при чем. И думаю, все подметили, что она умеет находить общий язык даже к самым заблудшим горемыкам. Ведь это вы в участке смогли уговорить того забулдыгу, которого защищал мастер Чехов?

Посдедняя фраза была адресована Нечаевой, и та зарделась от похвалы.

- Евсеев прошел лечение и сейчас занял у нас комнатку дворничего, - сообщила девушка. – Мы решили взять его на поруки.

- Не поторопились ли вы принять такое соседство? – нахмурился Шуйский.

- Думаю, каждый имеет право на шанс начать жизнь заново, - резонно возразил я.

- Только не пьяницы, - отрезал парень и стиснул зубы, так что желваки заходили и под кожей, словно эта тема задела его за живое.

- Эта хвороба лечится…