Чехов. книга 9. Старое зеркало

— Да номера — это дело пяти минут, — беспечно махнул рукой Фома.

— Я не думаю, что жандармы поверят, что члены семьи Чеховых разъезжают по городу на фургоне, точно бродячий цирк, — фыркнул отец и поправился. — На угнанном фургоне.

Фома замялся, а затем виновато ответил:

— Про это я не подумал. Вы уж простите, я не хотел оскорбить семью.

— Знаю, — улыбнулся отец. — У меня и в мыслях не было считать, что ты хочешь оскорбить семью, герб которой носишь на груди.

— Так что будем делать, мастера? — осведомился я.

— А разве некроманты не умеют избавляться от тел? — уточнил Чехов.

— Только от призраков, — ответил я. — Я же не печь крематория.

— Да на болота их вывезти и все дела, — подал голос Питерский.

— О чем спорите? — послышался от дверей новый знакомый голос. И мы обернулись.

На входе в комнату стоял Александр Васильевич Морозов и с довольной усмешкой рассматривал наши вытянувшиеся, побледневшие лица. Заметив, что мы обратили на него внимание, он коротко поклонился:

— Добрый вечер, мастера. А я решил в гости заехать, а в доме только Арина Родионовна. Сидит на кухне в одиночестве и чай пьет.

— И вы сразу поняли, что нас нужно искать в подвале? — с подозрением уточнил я.

— И я понял, что после того, как Свиридов прознал о без вести пропавших, которые хранятся в этом доме, дражайшая Любовь Федоровна, наконец, решила открыть вам свой маленький секрет, — ответил Морозов и прошел в комнату. Осмотрел ее и покачал головой:

— А здесь все так же. Ничего не меняется.

Он обернулся к застывшей Виноградовой и произнес:

— И я очень рад, что подарок моего племянника спас вам жизнь, Любовь Федоровна. Пусть и таким несколько странным способом.

Глава 31 Как уходит легенда

В комнате повисло неловкое молчание, которое нарушил Александр Васильевич:

— Придумали, как избавиться от всех этих трупов? — с интересом уточнил он, осматривая нас.

— Хотели вывезти их куда-нибудь подальше, — ответил я. — И до вашего прихода как раз решали, где взять вместительную машину.

— И как? Придумали?

Я покачал головой:

— Тогда я прибыл вовремя, — довольно заключил Морозов.

Мы с отцом настороженно переглянулись. И я произнёс:

— Если вы поможете нам, то с нас будет причитаться…

— Пустое, — перебил меня Александр Васильевич. — Мы одна семья. И сейчас делаем все для того, чтобы эту семью защитить. Вы можете считать меня посторонним, но я справедливо принимаю вас за родню. Однажды мы с Софьей Яковлевной соберемся и расскажем вам свою историю.

— Историю? — нахмурился отец. — Насколько я знаю, до недавнего времени вас ничего не связывало с моей матерью.

— Вы правы. «В этом мире все именно так и есть», — заметил Александр Васильевич и развел руки в стороны. — Но вы должны понимать, что существуют вещи, которые выходят за рамки одной реальности. Вы слишком проницательны, Филипп Петрович, чтобы не догадываться, что существует много из того, во что сложно поверить. К примеру, как перед нами может находиться призрак почти мертвой женщины.

Гость уставился на Любовь Федоровну и коротко ей поклонился.

— Я рад, что это кольцо сумело сохранить вас.

Женщина встала между ящиком, в котором лежало ее тело, и Морозовым. Словно пыталась загородить собой гроб. Внезапно князь Чехов тоже шагнул, чтобы оказаться перед новоявленным родственником и скрыть от него Виноградову.

— Вы знаете, что здесь произошло? И почему тело убитой находится в таком состоянии?

— Знаю, — не стал отпираться кустодий. — Но часики тикают, господа. Нам надо управиться со всем до рассвета. Чтобы никто не застал нас за темными делишками.

На последней фразе Александр многозначительно взглянул на меня и усмехнулся.

— Я не собираюсь вредить вашей… полагаю, вы наняли Любовь Федоровну в качестве бухгалтера, верно? — уточнил он.

— Все так. Она работает на меня.

— Так вот, я не стану ей вредить. Вы хотите получить ответы, господа и дама. Но пока не до этого. Надо заняться насущными делами, — спокойно продолжил кустодий. — Единственное, о чем нужно позаботиться — это вынести тело Любовь Федоровны из этой комнаты.

— А остальные… — начал было я.

Но мужчина прервал меня взмахом руки и приказом:

— Оставьте все на местах.

Питерский подошел к стеклянному ящику, и при виде его Любовь Федоровна посторонилась. Но при этом обхватила себя руками, словно защищаясь.

— Как же вы похожи, — произнес парень негромко. — Только на лбу шрам. Никогда не замечал его у вас, дорогая Любовь Федоровна. Вы прямо как живая.

— В какой-то мере так и есть, — небрежно отозвался Морозов и на недоверчивый взгляд Филиппа Петровича пожал плечами. — Помогите с размещением ящика. И надо успокоить Арину Родионовну. Полагаю, когда она увидит этот гроб, то испугается.

— Ящик, — поправила его Любовь Федоровна и смущенно пояснила, — мне нравится думать, что это не гроб. Иначе, получается, что я обитаю не в доме, а на кладбище.