Чел

«На данный момент здесь из тяжелых находится только один пострадавший. К сожалению, накануне вечером в целом в больницах города скончалось восемнадцать человек. Более двух десятков находятся на интенсивной терапии. Состояние многих из них крайне тяжелое. Получившие легкие ранения в большинстве своем выписаны. Им требуется психологическая помощь… Что касается граждан, собирающихся вокруг 91-й больницы – люди, я видел, несут цветы и свечи – то я могу только поприветствовать такие проявления солидарности. Но руководство города считает необходимым напомнить о недопустимости массовых скоплений граждан. Речь идет об элементарной безопасности. Уровень террористической угрозы в настоящий момент максимальный, и такого рода факты террористам только на руку. Тем более что большое количество людей, которое мы наблюдаем вокруг 91-й больницы, – результат необоснованных слухов о якобы имеющих место многочисленных исцелениях. Со всей ответственностью могу заявить, что количество выздоровевших в данном медучреждении за истекшие сутки не выходит за рамки среднестатистических показателей. Еще более странным нам представляется связывать выздоровление пациентов с пострадавшим, который находится в отделении реанимации. Во избежание дальнейших слухов могу лишь сказать, что больной находится в тяжелом состоянии, но он на данный момент жив. Прогнозы врачей я бы не назвал оптимистичными. Надо быть реалистами. Пострадавший, насколько мне известно, находился в эпицентре взрыва. Никакого особого, так сказать, статуса и тем более каких-то сверхъестественных способностей у этого больного нет и быть не может. Что да странностей климатического и биологического характера, наблюдаемых на территории больницы, то в этом направлении уже работают эксперты и, думаю, в ближайшие часы они дадут ответ, что и почему здесь происходит…»

Репортерша возвращается в эфир:

– Это официальная информация, предоставленная мэрией…

Линер переключает – иной инфы на этом канале нет. Он городской. Они, можно сказать, начальство свое показали. Линер требуется некоторое время, чтобы обнаружить нечто выбивающееся из общего ряда. Найденный канал почти что для служебного пользования. В том смысле, что все до единого на нем под колпаком. И есть, по правде говоря, с точки зрения госбезопасности, за что. Но вот за неофициальной информацией – сюда. Лесковым тут не пахло:

– Хотелось бы обратить внимание на то, что количество людей на прилегающих к 91-й больнице улицах постоянно растет. Все попытки властей остановить приток людей пока не имеют успеха. Больница оцеплена ОМОНом по периметру. Прессу на территорию не пускают. Следственные органы не дают никаких комментариев. Что до собравшихся, то большинство из них не может четко объяснить, почему они здесь находятся. Нам удалось побеседовать с некоторыми из них. Вот несколько типичных ответов:

«Я здесь с мамой. У нее инсульт был. Тяжело восстанавливается. Она меня еще ночью разбудила. Мычит, беспокоится. Кое-как поняла, что сюда ей надо. Ну, что делать, привезла… Да, узнала уже здесь, что святой человек там. От него здоровье. Я и сама-то с болячки на болячку. Может, и мне как. Но мама главное…»

«У сына ДЦП. В блоге увидела инфу. Мы от рождения все перепробовали. Чудес только не было… Чего жду? Ничего. Но если есть хоть какая-то возможность, почему бы и нет… Не знаю, кто там. Но, говорят, неходячие – ходят… Да вон – у слепого спросите, зачем он здесь… Хотя, что его спрашивать?»

«Я с хосписа напротив. Хожу пока. Недолго еще… Слышал, что вроде как в больничке этой выздоравливают… Решил вот глянуть, как и что… Как дали выйти? Не тюрьма. Попросил и вышел… Холодно? Девушка, хоспис – это приговор – мне не холодно…»

– Как видите, большинство из собравшихся или сами тяжелобольны или сопровождают таковых. И здесь нужно сказать, что масла в огонь подливают выходящие из больницы. Они – главный источник слухов. По их словам, сегодня около полуночи у многих пациентов 91-й наступило резкое и необъяснимое улучшение состояния. Хотя у многих наблюдались тяжелые заболевания на последних стадиях. Никакой особой терапии им не проводили. Свое выздоровление они связывают с таинственным пострадавшим в теракте, который находится в отделении реанимации. Известен даже номер палаты – третья…»

Линер, в бешенстве вбивая клавишу в клавиатуру, уходит из онлайна. Она едва сдерживается, чтобы не закричать во весь голос:

– Они с ума, б…, там все посходили!

Как ни закрывай инфу, эти «телики» все равно раскачают ситуацию. После такого репортажа и те, кто не знал ничего, придут к больнице. Страшно представить, что творится в блогах.

– Откуда толпа? Да вот откуда. Сами плодим. Чего удивляться?

Чтобы как-то успокоиться, Линер просматривает сводку Глеба по экспертам, продолжая свой внутренний монолог: