Чел

«Академики, доктора, заслуженные деятели… Только вот научных работ здесь еще не хватало для полноты картины. Точно весь город сбежится. Вот отец уже в пути. А сколько их таких любителей? Отца, как вышел в отставку, с дачи не выдернешь. А тут сам едет. Семеныч обрадуется – старые друзья. Впрочем, Семеныч сейчас вряд ли чему-то или кому-то обрадуется. Попахивает увольнением. Хотя замнется, конечно. И отец тот же подключится. Но неприятная ситуация, что уж говорить…»

Просмотрев список, Линер осознает его бесполезность.

«Людей вся эта живность и зелень волнует постольку-поскольку. Добавочный фактор. Главное, вот он. А по нему пока понятно только то, что был и, по-видимому, есть. Тред – вещь мутная. Словарь от Глеба и его анализ, возможно, что-то прояснит в прошлом, но вряд ли объяснит главное – его связь с исцелениями и уличной толпой. Это главная проблема. Только вот есть ли эта связь? Может быть, элементарное совпадение? Связать ведь можно что угодно с чем угодно… Вот еще беда, фрагменты чужого тела на нем… Это что? Пора бы их увидеть…»

Линер набирает Белой.

– Маргарита Анатольевна, вы когда планировали следующую его перевязку? Как только следствие позволит? Ну, так следствие позволяет. Даже просит. Только вы помните, без третьих лиц желательно. Насколько желательно? Пока безальтернативно желательно. А там видно будет. Смотря по тому, что видно будет, Маргарита Анатольевна… Да, да, я понимаю… Жду…

Линер мельком смотрит на часы. Пока Белая готовится, можно отзвониться шефу – время пришло. Говорить вообще-то нечего. Допрашиваемый – не допрашиваемый. Следствие – не следствие. Только толпа – толпа. К ней нехилым таким довеском – Семеныч с пропавшими останками. И чудеса. Только что леший не бродит. Шеф не верит в чудеса. И ни от кого их не ждет. Он просто требует, чтобы каждый выполнял свою работу. То есть был человеком. Не более.

Линер набрасывает в голове отчет и выходит в коридор.

– Докладывай, – привычно слышит она в трубке и на секунду теряется. Нервно кашляет, но берет себя в руки:

– Ситуация на данный момент следующая. Допроса по сути нет. Общение пострадавшего с реальностью сводится к сетевой переписке с неким виртуальным субъектом. Выяснить большее о контакте пока не представляется возможным. Переписка анализируется. Хотя сеть, в которой она ведется, закрыта для доступа в обычном понимании. И вообще ее конфигурация пока неясна. Сотрудник ЦИБа работает над этим. Обстановка внутри больницы сложная. Больные толпятся в коридорах, пытаются оказаться как можно ближе к палате, в которой мы, собственно говоря, и находимся. Именно с нашим подопечным больные и те, кто на улице, связывают исцеления, которые, надо признать, имеют место быть. Существует ли на самом деле эта связь, понять сложно. В ближайшее время планируется перевязка. В ходе нее могут проясниться некоторые важные моменты: в частности – непонятные новообразования на теле пострадавшего…

В целом обстановка вокруг медучреждения усложняется. Остановить приток людей не удается. Полиция и гражданские работают над этим, но, по-видимому, не очень успешно. Ситуацию подогревают СМИ. При том, что никакой конкретной информацией они не обладают.

В ближайший час постараюсь выяснить личность допрашиваемого и уточнить его состояние по основным медицинским показателям. Меры безопасности предлагаю усилить. Работать нужно уже на дальних подступах. Ближайшие к больнице кварталы переполнены горожанами. Призывы расходиться не действуют. Применение спецсредств не представляется возможным. Большинство собравшихся тяжело больные люди. Старики, женщины, дети. И последнее…

Линер берет длинную паузу и как можно быстрее проговаривает:

– Небольшое ЧП в морге. Оперативной группой утеряны останки погибшей. С эпицентра. Под генетику. Обстоятельства выясняются…

Пауза в трубке. Обычное затишье перед бурей. Бурей всегда специфической. Шеф не повышает голоса. В нем только появляются едва уловимые нотки, от которых у новичков сердце заходится. Да и старики, вроде Линер, легко не отделываются.

– Установление личности не является на данный момент приоритетной задачей. Не ломай голову. Кто бы он ни был, важен не он сам по себе, а его влияние на текущие события. А оно прямое и негативное. Имеет ли он отношение к этим выздоровлениям или нет – неважно. Важно, что люди идут. И нужно сделать так, чтобы они не шли, а те, кто уже пришел, отправились по домам, как можно скорее. Тут вот в чем дело. Информация последних десяти минут. Пришла от Константина с юга. Группа, сработавшая вчера, была не единственная. Другая, по всей видимости, до сих пор в городе. Они могут, конечно, залечь, но могут и действовать по старому плану – в метро или прочем транспорте. А могут сымпровизировать и к 91-й заявиться. Уж очень лакомый кусок. И главное, проще некуда. Спальный район. Минимум камер. Сотни возможных жертв…