Челябинский драматический театр имени С.М. Цвиллинга

Актриса рано начала свою сценическую деятельность. Росла в бедной семье, без матери, на попечении отца-сапожника. В начале 20-х годов судьба забросила из Центральной России на Южный Урал группу артистов, спасавшихся от голода. Они и создали театр. Это было в Троицке. Кто-то из режиссеров обратил внимание на порывистую девчушку, бегавшую по заснеженным улицам городка в заячьей шапке и красных рукавичках, и решил испытать ее сценические способности, так как «кадров» в театре не хватало. Девушка (это была Настенька Лескова) оказалась способной и вскоре обрела амплуа «инженю-драматик». Когда экономическое положение страны поправилось, актеры покинули Троицк. Уехала с ними и Лескова.

Анастасия Спиридоновна училась в Москве, работала в Белоруссии, а в 1937 году известный мастер сцены Малого театра С. А. Головин, возглавивший тогда театр, пригласил ее на родину. В Челябинском драматическом, кроме С. А. Головина и Н. А. Медведева, она работала с такими режиссерами, как М. А. Гершт, Э. Б. Краснянский, В. В. Люце. Здесь А. С. Лескова формировалась как актриса и ко времени постановки «Любови Яровой» уже имела звание заслуженной артистки РСФСР.

Лескова сыграла множество различных ролей — от Джульетты до Нины Заречной, от Маши Забелиной до Софьи Ковалевской. На Всероссийском смотре спектаклей русской классики Анастасия Спиридоновна была удостоена премии за исполнение роли Маши в чеховских «Трех сестрах». Но с драматургией К. Тренева она до 1951 года не сталкивалась.

Впоследствии А. С. Лескова вспоминала:

«Работа над ролью Любови Яровой была для меня ответственным экзаменом. Образ этот особенно дорог мне как образ подлинной патриотки, представительницы трудовой интеллигенции, с первых дней революции связавшей свою судьбу с большевистской партией...»

Любовь Яровую играли по-разному. Одни сосредоточивали внимание на личной драме, другие, наоборот, игнорировали ее, и образ получался плакатным. Между тем драматургия К. Тренева тем и примечательна, что она зиждется на синтезе политического и художественного, как справедливо указывал на это В. И. Немирович-Данченко. А. С. Лескова отнюдь не затушевывала тему любви. Наоборот, ее героиня горячо любит Михаила Ярового, верит, что он сохранил свои юношеские стремления к правде, справедливости, к революционным идеалам. Яровая не допускает мысли о том, что она и ее муж могут оказаться в разных лагерях. Но в ходе событий поручик Яровой сам себя обличает. И тут полное и безоговорочное приятие Любовью Яровой правды большевиков становится особо весомым и органичным.

И совершенно справедливо, что вскоре после этого спектакля А. С. Лесковой было присвоено звание народной артистки РСФСР.

Любимую мною роль Кошкина по настоянию Медведева я уступил заслуженному артисту РСФСР Владимиру Александровичу Южанову. Для него эта работа была этапной. Он играл Федора Протасова, Алексея Александровича Каренина. Играл хорошо, но те образы были очень далеки от треневского комиссара. Тем не менее талантливый, вдумчивый актер преодолел трудности, и зрители увидели на сцене истинного большевика, который был крут и решителен с врагами, чуток, внимателен и к своим помощникам, и к таким, как Любовь Яровая. И то, что Любовь Яровая стала под знамена партии,— немалая заслуга Кошкина. Все это явственно прочитывалось в игре В. А. Южанова.

И, видимо, не случайно газета «Советское искусство» писала: «В ярком и последовательном развитии спектакля наибольшая заслуга принадлежит исполнителям трех основных ролей: В. Южанову (Кошкин), А. Лесковой (Яровая) и Е. Агееву (Швандя).

Эти три образа: Яровая, Швандя, Кошкин — создают замечательный ансамбль, который ярко и глубоко раскрывает тему пьесы, тему победы революционного народа под руководством великой Коммунистической партии. Эти образы отмечены подлинной народностью, они лишь наиболее могучие и яркие фигуры, вышедшие из того «социального фона», который Тренев в первую очередь раскрывает в своей пьесе...»

Да, названные три образа — ядро пьесы и спектакля. Постановщик не случайно уделял им наибольшее внимание, и не только на репетициях, но и после премьеры, как я это уже показал на примере работы со мной над образом Шванди. Однако Медведев заботился о всестороннем воссоздании наиболее полной картины и общего «социального фона», добиваясь яркого и выразительного исполнения каждой роли.

Критики впоследствии отмечали, что глубокому раскрытию образа Яровой в значительной мере способствовала ее сцена с Пановой, роль которой играла Изабелла Григорьевна Баратова, впоследствии получившая звание заслуженной артистки РСФСР. Эта сцена была сыграна обеими актрисами мастерски. В острой, бескомпромиссной дуэли еще ярче выявлялись благородные черты представительницы подлинно народной интеллигенции Яровой и во всей бесперспективности открывалось моральное опустошение Пановой — женщины, связавшей свою судьбу с антинародным делом.