Челюсти

Он не мог поверить собственным глазам. Он, словно прикованный, смотрел в сторону океана, потом хотел было перевести взгляд, однако его внимание привлек могучий всплеск. Однако там он уже ничего не увидел, кроме расходившихся кругами волн.

– Ты видел это? – закричал он. – Ты видел?

– Что, папочка, что? – спросил ребенок, возбужденно поглядывая на него.

– Вон там! То ли акула, то ли кит! Но что-то огромное!

Мать мальчика, лежавшая на пляже в полудреме, открыла глаза и покосилась на мужчину. А тот, показывая на воду, что-то сказал ребенку, и тот побежал по песку к груде одежды. Мужчина бросился к матери мальчика. Женщина присела и никак не могла понять, о чем он говорит, но тот все показывал на воду, и тогда она, прикрыв глаза ладонью, посмотрела на океан. Она ничего там не увидела, и сперва это нисколько ее не удивило. Потом она вспомнила и позвала:

– Алекс!..

* * *

Броуди обедал. На обед была жареная курица и картофельное пюре с горошком.

– Картофельное пюре, – с укоризной проговорил он, когда Эллен поставила перед ним тарелку. – Ну вот что ты со мной делаешь?

– Просто не хочу, чтобы ты осунулся. Кроме того, полнота тебя не испортит.

Зазвонил телефон.

– Я возьму, – сказала Эллен. Но Броуди жестом остановил ее. Так всегда и было. Она говорила, что возьмет трубку, но к телефону подходил он. И примерно то же самое происходило, когда она забывала что-нибудь на кухне. Так, например, она говорила: «Я забыла салфетки. Сейчас принесу». Но при этом оба знали, что пойдет за ними Броуди.

– Да ничего, не надо, – сказал Броуди. Он произнес это машинально, хотя понимал, что могли позвонить и ей.

– Говорит Биксби, шеф.

Как оказалось, звонили из полицейского участка.

– Что там у тебя, Биксби?

– Думаю, вам лучше сюда приехать.

– Что стряслось?

– Ну, тут такое дело, шеф… – Вдаваться в детали Биксби явно не хотелось. Броуди услышал, как он что-то сказал кому-то рядом, потом снова поднес трубку поближе: – У меня тут женщина в истерике, шеф…

– Почему она в истерике?

– Ее ребенок… Там, на пляже.

У Броуди внутри похолодело.

– Что случилось?

– В общем… – Биксби замялся, потом буркнул: – Четверг.

– Послушай, ты, кретин… – Броуди осекся на полуслове. Теперь до него дошло. – Сейчас буду. – Он повесил трубку.

Его бросало то в жар, то в холод, как при лихорадке. Страх, чувство вины, ярость – все слилось в единый приступ боли. Он вдруг понял, что его обманули и предали, но при этом и сам ощущал себя предателем и обманщиком. Поневоле он стал преступником. Придется теперь брать на себя вину, но ведь виноват не он один. Виноват также Ларри Вон и его партнеры, если таковые есть. Он хотел поступить так, как нужно, но его вынудили не делать этого. Что же он за коп, если не смог дать отпор Вону? Он обязан был закрыть пляжи!

Предположим, он бы их закрыл. А рыба уплыла бы, скажем, к Истгемптону. И прикончила бы там кого-нибудь. Но все произошло не так. Доступ на пляжи остался свободным, и из-за этого погиб ребенок. Все ясно и просто. Причина и следствие. Броуди вдруг почувствовал к себе отвращение. И в то же время ему стало себя жалко…

– Что произошло? – спросила Эллен.

– Только что погиб ребенок.

– Как?

– Опять эта чертова акула.

– О нет! Если бы ты закрыл пляжи… – Смутившись, она запнулась.

– Да, знаю!

Когда приехал Броуди, Гарри Медоуз уже ожидал его на парковке за полицейским участком. Он открыл переднюю дверцу и уселся рядом с Броуди.

– Многовато для чистой случайности, – проговорил он.

– Да уж… Кто приехал, Гарри?

– Один парень из «Таймс», двое из «Ньюсдей». Один из моих сотрудников. И еще женщина. Да еще тот мужчина, который якобы видел, как все произошло.

– Из «Таймс»?! Они-то здесь какими судьбами?

– Неудачное стечение обстоятельств. Парень из «Таймс» был как раз на пляже. Там же был и репортер из «Ньюсдей». Оба приехали на выходные. Примчались тут же, и двух минут не прошло.

– Когда это случилось?

Медоуз посмотрел на часы.

– Пятнадцать-двадцать минут назад. Не больше.

– Они в курсе, что случилось с мисс Уоткинс?

– Не знаю. Мой парень-то знает, но он не из болтливых. Что касается остальных – все зависит от того, с кем они поговорили. Не думаю, что они знают. На то, чтобы где-то копаться, у них попросту не было времени.

– Ну, рано или поздно они докопаются.

– Знаю, – сказал Медоуз. – Это поставит меня в довольно трудное положение.

– Тебя?! Шутишь, что ли?

– Нет, серьезно, Мартин. Если кто-нибудь из «Таймс» все раскопает, то статью напечатают уже в завтрашнем номере, вместе с сообщением о сегодняшнем нападении акулы. Тогда у «Лидера» будет весьма бледный вид. Поэтому я собираюсь воспользоваться этим случаем и сделать репортаж. Пусть даже другим до этого нет дела.

– Как ты собираешься им воспользоваться, Гарри? Что ты хочешь написать?

– Пока не знаю. Говорю же, что я в довольно затруднительном положении.

– Кого же ты собираешься вывести на чистую воду. Кто, по-твоему, пытался замять историю? Ларри Вон?

– Нет, едва ли.

– Я?