Челюсти пираньи

Наконец все формальности закончились, и автобус повез нас на посадку в самолет. Мы расположились в удобных креслах, посмотрели друг на друга и одновременно улыбнулись. Так получилось, что после моего освобождения мы провели вместе очень мало времени, ибо как обычно у Саши оказалось масса дел. Ей пришлось повторно проводить часть переговоров, так как в связи с заплаченным за меня выкупом финансовая сторона сделок требовала изменений. И только сейчас мы наконец, сидя в салоне авиалайнера, остались наедине.

За последние дни Саша осунулась, под глазами пролегли тени. Впрочем, такой слегка измененный облик ничуть не портил ее, а только придавал ею внешности новый оттенок. Теперь я знал, что она может выглядеть и таким вот образом.

– Слава богу, мы летим в Москву, – вдруг с каким-то облегчением произнесла она и положила свою ладонь на мою. – Еще никогда в жизни я так не уставала.

– Это я виноват в твоих волнениях. Я допустил большую ошибку, я не должен был оставлять тебя одну ни на минуту. Если бы я этого не сделал, то всей бы этой истории с десятью миллионами могло бы и не быть.

Она серьезно посмотрела на меня.

– Ты ни в чем не виноват, наоборот, ты вновь спас меня. А все предугадать невозможно. Нам было хорошо, и мы проявили беспечность. Вот и заплатили за нее. Но я нисколечко не жалею ни о тех днях, ни от отданных им деньгах.

Я почувствовал волнение и в знак благодарности поцеловал ее.

– Скажи, эти события сильно повредили твоим планам, выкуп нанес большой урон концерну?

– Урон большой, – вздохнула Саша. – Все соглашения на поставку оборудования пришлось отложить до тех пор, пока мы не найдем чем их оплатить. А это будет непросто, свободных денег у нас нет.

Я понял: настал момент произнести то, что мучило меня все эти дни.

– И все же все ли ты тогда до конца обдумала, был ли смысл платить за меня такой гигантский выкуп? Стою ли я и наши отношения таких денег?

Такой резкой ее реакции я, честно говоря, не ожидал, Ланина вскочила со своего кресла и, не обращая внимания на изумленных пассажиров, закричала:

– Да как ты смеешь такое говорить, ты даже отдалено не представляешь, что я пережила за эти дни!

Я тоже вскочил с кресла и попытался ее усадить. Сделать мне это удалось не сразу и не без больших усилий.

– Извини, но я должен был тебя об этом спросить, меня постоянно мучила эта мысль. И Курбатов мне на яхте все время ее внушал.

– Он и его сообщник страшные преступники, газеты писали, что в окрестностях Парижа найден труп неизвестного мужчины. Я узнала его на фотографии; это Барон. Перед смертью он был избит.

– Я предполагал, что они избавились от него. По-видимому, они хотели добиться, чтобы он выдал им тайну своих вкладов за границей и перевел бы эти деньги на их счета. Но судя по всему, он им ничего так и не сообщил. Он не обманывал, когда говорил, что деньги для него дороже жизни. Он посвятил им всего себя и расстаться с ними было для него все равно, что для солдата совершить предательство.

– Как хорошо, что мы все же сумели избавиться от этого кошмара. Мне почему-то кажется, что самое страшное – позади.

– Не уверен, – заметил я.

Саша удивленно посмотрела на меня.

– Почему?

– Ты забыла, что мы так и не знаем, кто нанял киллера и кому в действительности принадлежит фирма «Сосьете рюсс»? И пока не прояснятся два этих вопроса, мы не можем так беззаботно придаваться любви, как делали это на той то ли злополучной вилле, то ли счастливой для нас вилле.

Она вдруг улыбнулась и внезапно поцеловала меня.

– Знаю, ты мне до конца не веришь, но я там была по-настоящему счастлива. Неужели ты думаешь, что за те минуты счастья, что ты мне подарил, я пожалею каких-то жалких десять миллионов баксов?

– Ну, далеко не жалких. Очень многие готовы за гораздо меньшую сумму продать любого. В своей практике я сталкивался со случаями, когда людей убивали за какую-нибудь сотню, а то и меньше баксов.

– Странно, – задумчиво проговорила она, – а я почему-то была уверена, что у тебя не возникнет никаких сомнений, что я привезу деньги. Очень трудно была уговорить банк выдать мне эти деньги наличными, когда я сказала им об этом, они смотрели на меня, как на ненормальную. Ты не представляешь, какие бюрократы работают во французских банках, я несколько раз не выдерживала и срывалась на крик. Но это не помогало. А я им не могла ничего объяснить, иначе они бы подняли всю местную полицию.

– Вмешательство полиции кончилось бы для меня плохо, – согласился я.

Я крепко обнял ее и и в очередной раз не помню уже какой с начала полета поцеловал. Поцелуй был очень долгим, за это время самолет преодолел не одну сотню километров пути, паря над нашим земным шаром.