Челюсти пираньи

– Зачем им это понадобилось делать? – спросил я. – Какие страшные секреты охраняет колючая проволока.

– Надо перелезть через забор, – проговорила Ланина.

Я невольно присвистнул.

– Даже если это у нас получится, мы все изранимся до крови.

– Придумайте, как это сделать, – настаивала Ланина. – Вы же специалист по таким делам.

– По лазанью через заборы с колючей проволокой. Нет, такой специализации у меня нет.

Ланина одарила меня презрительным взглядом, на который я мог ответить лишь притворным равнодушием. Но в этот момент сама судьба пришла нам помощь. Послышался характерный звук приближающегося поезда, и через пару минут ворота автоматически открылись. В них неторопливо и важно вкатился состав из четырех вагонов.

– Бежим, пока не закрылись ворота! – воскликнул я.

Мы выскочили за территорию комбината, и пошли вдоль железнодорожной ветки. С обеих сторон ее обступали высокие насыпи, так что, даже находясь неподалеку, проложенные тут рельсы было трудно заметить.

– Я так думаю, что эти вагоны поданы под загрузку, – сказала Ланина. – На это уйдет больше часа. У нас есть время проверить, куда ведет эта колея?

Таинственная ветка оказалась совсем не длинной, километра два и впадала в основной железнодорожный путь, выходящий с комбината.

– Здесь скорей всего они и прицепляют состав, – проговорила Ланина. – Подходящее место, рядом нет никаких поселений, до сортировочной станции далеко. Надо занять удобное место и понаблюдать. Скоро состав последует назад.

Удобное укрытие для наблюдений мы нашли быстро. На насыпи было небольшое углубление, в нем-то мы и расположились. Это позволяло вести обзор местности и одновременно быть практически незаметными.

Предвидение Ланиной сбылось скоро, не прошло и двадцати минут, после того, как мы заняли места в своем укрытии, как послышался тяжелый перестук колес. Мы все трое дружно выглянули из углубления. В этот момент на главной колее появился еще один грузовой поезд, который остановился, явно поджидая своего младшего собрата.

Судя по всему процедура была давно отлажена. «Левый» состав въехал на основную магистраль и тоже остановился. С тепловоза спрыгнул человек и стал подцеплять вагоны к основному составу. После чего он отсоединил локомотив и дал отмашку флажком. Основной состав, увеличившийся на четыре вагона, тронулся дальше в путь.

– Вам все ясно, господа? – спросила Ланина. Я видел, что ее просто распирало от гордости за то, что она оказалась права. Я понимал ее настроение; только что она нашла самые убедительные доказательства того, что директор комбината обманывает руководство концерна и ведет свой нелегальный бизнес.

Но радоваться успеху уже не было времени, так как внезапно я заметил, что на противоположной насыпи появился мужчина. В руках он держал автомат. И я не секунды не сомневался, что сейчас он брызнет смертоносной очередью.

Я находился в нескольких метрах от Ланиной, которая стояла спиной к мужчине с автоматом и не видела его. И я не успевал ничего сделать, так как он уже поднял свое оружие. Выстрелы зазвучали одновременно с моим запоздалым прыжком.

Но не только я заметил вооруженного человека, Эрнест обнаружил его одновременно со мной. И он метнулся к жене, прикрывая ее. Все предназначенные для Ланиной пули вонзились в его тело. Он громко вскрикнул и повалился на нее. Между тем стрелявший понял, что попал не в того, снова изготовился к стрельбе. Но нажать на курок он не успел, я уже достал пистолет и дважды выстрелил. Пули легли точно в цель, одна в плечо, другая в лоб. Он громко закричал и покатился по насыпи вниз.

Но Ланина, кажется, всего этого и не заметила, она с ужасом смотрела на истекающего кровью Эрнеста. Целый рой пуль буквально изрешетил его живот и грудь. Пару раз мне доводилось видеть такие ранения, и я не помнил, чтобы кто-то оставался после них в живых.

Я кинулся к Эрнесту.

– Помогите мне, – крикнул я на стоящую неподвижно, словно в стопоре, Ланину. Только после моего окрика она пришла в себя и стала мне помогать. Ее одежда, впрочем, как и моя, окрасилась кровью умирающего.

Мы положили Эрнеста на постеленный мой пиджак. Эрнест был в сознании, хотя от потери крови оно вот-вот готово было померкнуть. Он непрерывно стонал. Внезапно стоны прекратились, и он посмотрел сначала как-то бегло на меня, затем его взгляд обратился к жене.

– Саша, я умираю, все для меня закончено. Я прошу, похорони меня здесь. Не хочу лежать в Москве, не хочу.

Это были его последние слова, судорожная волна прокатилось по его телу после чего оно уже обрело полное спокойствие. Ланина смотрела на мужа, не понимая, что происходит, почему он вдруг замолчал.

– Эрнест, – позвала она его.

– Не надо, он умер, – сказал я.

Ланина изумленно, словно не веря, моим словам, взглянула на меня.

– Нет, этого не может быть. – И внезапно оглушительный крик разорвал тишину.