Читаем Челленджер полностью

– Вот именно, – приободряется Ариэль, – речь даже не о миллионах, на кону миллиарды человеческих жизней! А наши инвесторы… впрочем, ну их в жопу. Прорвёмся. Пусть себе хмыкают и пожимают плечами… Они настолько не верят в то, к чему мы стремимся, что в отчётах приходится занижать предполагаемую прибыль, чтобы у них голова не кружилась. Это абсурд! Но ничего не попишешь. Иначе они и слушать не готовы.


Ариэль принимается стаскивать прекратившую мигать штуковину. Отсоединяет и бережно складывает провода.


– А теперь поговорим о других цифрах. – Он потёр виски в местах соприкосновения с обручем. – Помнишь, я обещал, что как только произойдёт существенный сдвиг, мы вернёмся к вопросу опционов?


Я кивнул и навострил уши.


– Пришло время объяснить, почему откладывался этот разговор. Ты наверняка думаешь, что мне надо, чтобы ты что-то доказал? Проявил себя?

– Ну, это вполне логично… – уклончиво ответил я.

– Так вот – нет. Это не тебе надо доказать мне, это мне надо доказать им, – он криво усмехнулся. – Смотри: на всех работников, и теперешних, и будущих, отведено пять процентов. Всё про всё, включая внешних консультантов и двух-трёх передовых кардиологов, которые будут пиарить продукт, как только появится, что пиарить. Как бы то ни было, ты уже ключевой игрок в нашей команде, хотя сегодня это понимаю только я. Но когда мы продемонстрируем новые результаты и станет очевидно, что то, о чём я толкую, – возможно, состоится очередной инвестиционный раунд. И вот тогда, с этой позиции, я смогу диктовать условия. Представив тебя виновником торжества, потребую не те крохи, какие достались остальным, а где-то около одного процента.


Ариэль оценивающе взглянул на меня.


– Я, конечно, не мастак предсказывать будущее, но, по самым скромным прогнозам, после создания первого прототипа мы за годик-другой раскрутимся до пятидесяти, а, того и гляди, до нескольких сотен миллионов. – Ариэль прищёлкнул пальцами. – Вот и прикинь.


Я прикинул. Надо признать – семизначные числа имеют неотразимый шарм. Да что там, числа били наотмашь.


– И, пойми правильно, здесь никто тебе одолжений не делает. Нам необходимо тебя мотивировать. Мне нужен не подчинённый, а соратник. Я хочу, чтобы это была не лично моя война, а наша общая.


Зажглись посадочные огни, но было не до того.


– Кстати, – обретая дар речи, поинтересовался я, – если уж на то пошло… Какой кусок пирога имеешь ты?

– Нас два основателя, и на пару у нас – те же пять, – без промедления выложил Ариэль. – Плюс договор о неразводнении доли. У меня – три процента, у партнёра – два, так как он участвовал только в формировании концепции и первом круге инвестиций. При случае надо вас познакомить.


Шасси спружинили, самолёт встряхнуло.


– Наш выход. – Шеф хлопнул меня по колену. – Я в тебя верю.


* * *


Галопом проносимся сквозь больничный холл. Не дожидаясь лифта, Ариэль ввинчивается по лестнице на третий этаж, спеша убедиться, что всё готово. Когда эта железная коробка вместе со мной и аппаратурой доползает наверх, шеф уже у дверей. Оказавшись в операционной, он с ходу бросается распаковывать вещи. Я тестирую каждый прибор. Яркий свет заливает помещение, нещадно выжирая пространство. Предметы не отбрасывают теней.


Спустя полчаса система собрана и проверена. Мы наскоро облачаемся в бордовые рубашки, бордовые штаны и одеваем на обувь клеёнчатые бахилы. Нам выдают свинцовые халаты и воротнички. Я смутно припоминаю, что щитовидные железы особенно чувствительны к радиоактивному облучению.


– Так, ну что? Ввозим тело? – заглядывает медбрат.

– Давайте-давайте! – вскидывается Ариэль. – Нечего тянуть.


Эти доспехи весят килограмм по пятнадцать, и мы не спешим надевать их. Я гоняю тесты, раз за разом убеждаясь, что всё функционирует как надо. Ариэль, изводясь от бездействия, поминутно оглядывается на меня. В его глазах немой вопрос: "Ну как, работает?" и, завершив очередной контрольный блок, я энергично киваю.


Кроме нас, в комнате хлопочут двое представителей больницы. Их движения точны и лаконичны. Медсестра раскладывает на передвижном подносе скальпели, зажимы, шприцы и пакеты инфузии. Распахивается дверь, санитары ввозят пациента, накрытого зелёными простынями и подсоединённого к машине жизнеобеспечения. Следом появляется целая толпа. Наскоро представляются. Врачи, ассистенты, медбратья. Их фамилии, титулы и должности моментально выветриваются из моей головы, запоминается только имя главного хирурга – Уолтер. Один из вошедших – анестезиолог. Можно подумать, здесь действительно кому-то понадобится наркоз. Эта деталь, царапнув сознание, на миг выбивает меня из ритма.


Ассистент откидывает простыню. Я мельком оглядываю туловище невысокого парня и механически отмечаю, что он сходного со мной телосложения, только немного покрепче. Волос на груди почти нет. На плече татуировка из переплетения зазубренных линий. Голова прикрыта отдельной в несколько раз сложенной тканью. Я, так же, как он, когда-то подписал бумажку о том, что завещаю тело науке.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Текст
Текст

«Текст» – первый реалистический роман Дмитрия Глуховского, автора «Метро», «Будущего» и «Сумерек». Эта книга на стыке триллера, романа-нуар и драмы, история о столкновении поколений, о невозможной любви и бесполезном возмездии. Действие разворачивается в сегодняшней Москве и ее пригородах.Телефон стал для души резервным хранилищем. В нем самые яркие наши воспоминания: мы храним свой смех в фотографиях и минуты счастья – в видео. В почте – наставления от матери и деловая подноготная. В истории браузеров – всё, что нам интересно на самом деле. В чатах – признания в любви и прощания, снимки соблазнов и свидетельства грехов, слезы и обиды. Такое время.Картинки, видео, текст. Телефон – это и есть я. Тот, кто получит мой телефон, для остальных станет мной. Когда заметят, будет уже слишком поздно. Для всех.

Дмитрий Алексеевич Глуховский , Дмитрий Глуховский , Святослав Владимирович Логинов

Детективы / Современная русская и зарубежная проза / Социально-психологическая фантастика / Триллеры
Дом учителя
Дом учителя

Мирно и спокойно текла жизнь сестер Синельниковых, гостеприимных и приветливых хозяек районного Дома учителя, расположенного на окраине небольшого городка где-то на границе Московской и Смоленской областей. Но вот грянула война, подошла осень 1941 года. Враг рвется к столице нашей Родины — Москве, и городок становится местом ожесточенных осенне-зимних боев 1941–1942 годов.Герои книги — солдаты и командиры Красной Армии, учителя и школьники, партизаны — люди разных возрастов и профессий, сплотившиеся в едином патриотическом порыве. Большое место в романе занимает тема братства трудящихся разных стран в борьбе за будущее человечества.

Георгий Сергеевич Березко , Георгий Сергеевич Берёзко , Наталья Владимировна Нестерова , Наталья Нестерова

Проза / Проза о войне / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Военная проза / Легкая проза