Человечек на стене

- Нет, он фрезеровщик. Ну и что? Он знаете какие чертежи чертит! Как настоящий инженер.

- Вот спасибо тебе, Игорь, ты мне помог! Именно это я и хотел услышать. Чертит чертежи! А ведь без умения рисовать нельзя представить в чертеже не то что машину, а даже самую маленькую деталь. Как же ты, Игорь, говорил, что не нужно рисовать, когда сам видел, как это помогает папе?

- Так я не о папе говорил. Я о путешественниках.

Ребята хотели задать еще кучу вопросов. Но было уже поздно. Мы распрощались с нашими гостями и пригласили их приходить к нам рисовать. Ночью Димка ворочался с боку на бок и что-то бормотал. Это ему снился одноногий Долговязый Джо, который потрясал своим, похожим на карандаш, костылем и кричал:

"Да умей я рисовать, сто чертей и бутылка рома, я бы никогда не охотился ни за какими сокровищами!"

ИСТОРИЯ, РАССКАЗАННАЯ СТАРОЙ ПАЛИТРОЙ

Кисточки были необычайно взволнованы. Им предстояло сегодня впервые встретиться с красками. Правда, волноваться они начали еще раньше, в магазине, где они жили вместе с другими кисточками на прилавке.

Произошло все это тогда, когда мы вошли с Димкой в магазин.

- Папа, вот кисточки! - воскликнул Димка и потянул меня за рукав. - Папа, а какие кисточки мы купим? Здесь их много, и на каждой номер.

- Кисточки различаются не только по номерам, но и по меху, из которого они сделаны, - ответил я, подходя к прилавку.

Кисточки замерли в ожидании. Каждой из них хотелось крикнуть "Возьмите меня! Мой мех самый лучший!" Но они понимали, что очень некрасиво расхваливать самих себя, и поэтому молчали.

- Кисточки бывают и жесткие, сделанные из щетины, и мягкие. Их делают из меха куницы, хорька, барсука, белки. Мы купим вот эти, сделанные из хвоста красной куницы - колонка. Они самые лучшие.

- А какой номер мы возьмем? - спросил Димка.

- Нам достаточно двух номеров. Четвертым или пятым мы будем проводить тонкие линии и раскрашивать небольшие детали, а номера двенадцатый или тринадцатый понадобятся нам, чтобы покрывать большие поверхности.

Итак, выбор был сделан. Но кисточкам предстояло пройти еще одно испытание. Кисточки знали, что лучшей из них будет признана та, у которой мех подобран волосок к волоску и образует острый кончик.

Кисточки с завистью смотрели, как продавец заворачивал в бумагу их подруг. "Счастливые, - думали они, - теперь у них начнется интересная жизнь, полная света и красок".

На полке, куда кисточки попали из магазина, было пустынно. Только в дальнем углу лежала какая-то пестро раскрашенная доска. Кисточки так были заняты собой, что даже не обратили на нее внимания. Первым делом они начали поправлять свои прически и оживленно обсуждать утреннее событие.

- Как хорошо, - сказала старшая, - что наши прически сделаны из мягкого волоса.

- Конечно, - подхватила младшая, - если бы их сделали из щетины, то неизвестно, сколько времени нам пришлось бы проваляться на пыльном прилавке.

- И кому они нужны, эти грубые и жесткие щетки! - презрительно добавила старшая.

- Нельзя так легкомысленно судить о том, чего вы не знаете, - вмешался вдруг в разговор чей-то голос.

Кисточки испуганно попятились и увидели, что непонятная пестрая доска строго смотрит на них.

- Кто вы? - изумленно спросили кисточки.

- Я Старая Палитра. Мне больно было слышать, как вы несправедливы к своим подругам, и я позволила себе сделать это замечание. Когда художники пишут большие картины масляными красками, они пользуются жесткими кисточками. Я это хорошо знаю, потому что с моей помощью художники разводят краски. А такие кисточки, как вы, больше имеют дело с акварельными красками.

- Как, - удивились кисточки, - разве не все краски одинаковы?

Палитра возмутилась:

- Вы собирались работать, ничего не зная о красках? Это никуда не годится. Садитесь-ка поближе ко мне, и я вам кое-что расскажу.

Пристыженные кисточки скромно сели рядом с Палитрой и приготовились слушать.

- Было время, - тяжело вздохнула Палитра, - когда я тоже была молодой. В моей лакированной поверхности отражался мир, полный радости и веселья. Меня окружало шумное общество красок, кисточек, карандашей. Художник не расставался со мной ни на минуту. Сколько замечательных картин я повидала, сколько услыхала интересных историй!

Палитра снова тяжело вздохнула, и кисточки увидели, как еще резче обозначились морщины на ее деревянном теле.

- Да, - продолжала Палитра, - тогда я впервые узнала о том времени, когда не было ни кисточек, ни красок. В те времена мой прапрапрапрадед Дуб был просто стройным и могучим деревом, в тени которого отдыхал древний человек. Дуб рос у высокой гладкой скалы и видел, как человек пытался на ней делать свои первые рисунки красками. Добывал он эти краски из земли. С тех пор за ними и осталось название "земляные". Все они имели коричневый или красноватый оттенок, потому что были обыкновенной глиной. Но мир так ярок и разнообразен, что его нельзя изображать в одних коричневых тонах. И человек начал искать другие цвета. Он обнаружил, что можно красить соком растений. Все было хорошо, но краски имели один недостаток. Когда они высыхали, то начинали осыпаться.