Человеческая оболчка (СИ)

Забрав все свои вещи и накинув плащ лишь на одно плечо, Айзек придавил его лямкой рюкзака, и они вместе с Ханной устало пошли в сторону ее дома, пройдя мимо пары лавок и купив немного готовой еды. В Ред Вотер люди расплачивались стальными жетонами с гравировкой в виде морского животного с одной стороны и пламени с другой. Жетоны отличались по номиналу, и указано это было в центре штампованного огня. Айзек подметил это сразу, ведь в его родных местах процветал лишь бартер, а монеты, которые он видел, были старыми и принадлежали городу Востоку. Тут было иначе. Люди давали монетку, а взамен получали овощи, мясо, или готовую еду. Мяса, кстати, было мало. Айзек обратил на это внимание еще во время обеда. «Неужели тут нет охотников?», думал он, но стоило спросить Ханну, как она рассказала, что даже зверей тут выращивают в специальных ангарах, и в охоте нет такой большой нужды. Животного мяса, действительно было мало, но вот овощей и травы — навалом. Лавки ломились от потата, луковиц разных кореньев, даже белый порошок, из которого делают лепешки, продавался отдельно.

Ханна долго стояла перед прилавком, что был ярко освещен в сумерках вечера, и выбирала еду. Кивнув, она ткнула пальцем и здоровенный мужик, стоящий в своем ларьке в одной лишь футболке, ловким движением черпнул что-то длинное и скользкое и кинул в коробочку. Ханна дала ему две маленьким монетки и снова кивнула в знак благодарности. Айзек по инерции кивнул продавцу следом.

— Ханна, какого это: жить тут?

— А какого жить там, где ты живешь? — Ханна обернулась к Айзеку, не сбавляя ход и мило улыбнулась. — Можешь не отвечать. Ты скажешь «не знаю», потому что тебе не с чем сравнить. Большее на что ты способен, это сказать: «нормально». Это был странный вопрос, согласен?

— Да, только сейчас это понял. Тогда так: давно ты работаешь с детьми?

— Лет с пятнадцати, как появилась нужда в деньгах. Мать не могла тянуть нас с сестрой, поэтому я ушла. Недалеко, но ушла. И вот пришла сюда, — Ханна вытянула руку вперед. — Вот мой дом. Не весь, конечно.

Зайдя в маленькую комнату на третьем этаже здания, что стояло в ряду таких же, совсем неотличимых друг от друга домов, Ханна включила свет, и перед глазами Айзека предстала самая настоящая девчачья комната. Увешанная картинками и цветными ткаными тряпками, на которых красовались невиданные звери и цветы. Цветы тут тоже были, но пластиковые, живых в этом мире больше не было, от них остались лишь рассказы. Маленькая комната, с одним окном и деревянной кроватью в углу у столика. Тонкий, прохудившийся ковер, лежал на полу, поверх деревянных мозаик паркета, что поскрипывали при каждом шаге. Свет тускло мерцал, потому что другие жильцы дома тоже его использовали и электричества хватало на всех с трудом. Окно сейчас не давало света, да и, само по себе, было завешано шторой, через которую еле проблескивали очертания других окон, что были видны, напротив. Комната имела лишь одно дополнительное помещение, в котором располагался туалет и поддон с трубой, в котором, как выяснилось, можно даже помыться, хоть и не сейчас, а с утра, когда в дома гонят теплую воду. Айзек, конечно, мог помыться и холодной, но после того чуда с раковиной в здании с детьми, он даже не рассматривал такой вариант. Ханна выдвинула столик и положила на него бумажную коробочку с готовой едой.

— Я угощаю. Ты сильно помог мне сегодня, — она разворачивала еду, после чего достала две кружки и налила воды из-под крана, которая отдавала железом и была мутной, совсем не такой, как талый снег, который всю жизнь использовал Айзек. Сам же парень вновь ощущал себя не комфортно оттого, что находился с девушкой наедине, да еще и в такой тесной комнате.

Только сейчас, когда она смогла переодеться в домашнюю одежду, он смог ее разглядеть. Маленькая, стройная, с прямыми светлыми волосами она была самым настоящим контрастом для измазанного сажей города. Короткий чуть вздернутый нос, аккуратные линии лица и острый подбородок. Еле заметная россыпь веснушек на лице казались чем-то необычным, чем-то с чем парень никогда в жизни не сталкивался. Худые плечи и тонкие руки были на удивление сильными, об этом Айзек вспоминал, перебирая те моменты, когда она его касалась. Глядя на Ханну, юноше становилось жарко, но ничего, кроме теплой кофты, у него с собой не было, и он прел в ней, пока Ханна это не заметила и не предложила ему одну из своих футболок, которые были невероятно большого для нее размера. Держа одну такую футболку в руках, Айзек думал о том, что вполне возможно, у Ханны уже есть друг, с которым она проводит время, и который оставляет тут свои вещи. Айзек повернулся спиной и снял кофту.