Человеческая оболочка

– Вот каково! – Дан ткнул пальцем в окно правой двери. Дневной свет пропал мгновенно, сменившись кромешной темнотой, которая тут же повисла и в кабине. Непроглядная тьма и жуткий грохот. Ветер раскачивал кабину с такой силой, что, казалось, будто оторвет ее от земли и подкинет так высоко, что и птицы позавидуют. Жуткий вой ветра, порывы, что пытались оторвать двери и крышу, выковыривая стальные пластины от лобового стекла, дребезжа и постукивая ими по машине.

Среди непроглядной темноты виднелись лишь приборы, тусклое моргание маячка впереди идущей машины. Берси держал руль так крепко, как только мог, пытаясь уследить за тем, что происходит впереди. Сотни тонн снега мчались, движимые ветром, с невероятной скоростью, придавливая машину к земле. Вес этот ощущался всем телом, и казалось, что спасения от такого нет и не будет, но на удивление – машина продолжала ехать. Пусть стрелка индикации скорости и спустилась ниже обычного, но техника ехала и ехала исправно. Айзек всем своим нутром чувствовал, что если остановятся, то моментально окажутся под снежным завалом, и не факт, что даже смогут дверь открыть. Жуткая молчаливая атмосфера, тишина, разбавляемая грохотом снаружи. Ребята сидели, держась кто за что может.

Берси резко начал сбавлять ход, ведь маячок впереди внезапно начал приближать, и стоило только рации подать голос – Берси ударил в тормоз что было сил.

– Ковш обломило! – крикнул кто-то в рацию. Вместе с его криком в машине начался сущий бардак. В кромешной темноте, от резкого торможения, со всех возможных полок посыпалась разного рода утварь, сваливаясь в кучи в проходах, на сиденьях, падая даже на приборную панель. Грохоча и отскакивая от поверхностей, мелочь дождем обрушилась на Айзека и Дана, сидевших рядом с полками и шкафчиками. Самих ребят хоть и здорово тряхнуло, но они удержались на месте, ухватившись за сиденья да поручни.

Машина встала, и чувствовалось, как ее заметает тяжелым снегом, добавляет веса, окутывает, лишая шансов выбраться. И стоило только отчаянью начать зарождать в безмолвной тишине, как за окном моментально посветлело и яркое солнце снова брызнуло в окно своими лучами. Парни переглянулись, и не глуша двигатель, посыпались на улицу, с трудом открыв дверь, что предательски пустила кучу снега в салон. Спрыгнуть на землю не представлялось возможным, из-за огромного слоя снега, что прибил машину. Его было так много, что в нем запросто можно было утонуть, поэтому парни карабкались наверх, на крышу кабины.

Непроглядная тьма отступала, забирая с собой остатки острого ветра, что потрошил плащи. Стоя на крыше и глядя вперед, можно было вновь увидеть бесконечную пустыню белого, не тронутого красками, снега. И среди этой бескрайней пустоши торчали хребты заваленных снегом машин, четыре фаланги длинной змеи зарылись в снег, вибрируя и дымя черным трубами. Трое, что оторвались уже, были так далеко, что, казалось, будто они бросили конвой и поехали по своим делам, но не тут-то было. Лидирующая машина заложила огромную дугу на разворот и помчалась в сторону отставших. Регал возвращался назад, чтобы оценить повреждения. Две другие машины остановились, и слегка сдали назад, чтобы был разгон для старта. Начать резать толстый снег ковшами было не самой легкой задачей, и хоть Регал своим грузовиком сделал разгонную полосу, но надеяться набрать ход за такой короткий промежуток пути не приходилось. Позже, от оторвавшихся машин отделились два снегохода, полностью загруженные людьми.

Высокое солнце, висевшее над головами, невероятно всех радовало, ведь случись такое ночью, то пришлось ждать бы до утра, и снег, налетевший на технику, твердел бы несколько часов, создавая кучу проблем для расчистки. Оглядев место происшествия, троица спустилась за кабину и достала огромные деревянные лопаты. Широкие, большие ковши этих лопат оставались последней надеждой, на то, что конвой продолжит свой путь до наступления темноты. Да и вообще, что продолжит путь.

Регал осмотрел территорию, прогребаясь сквозь снег на своих двоих, и дал команду откапываться. Снегоходы тоже уже подоспели и куча людей, снаряженные лопатами принялись за работу. Каждый копал свою машину. И стоило только парням десантироваться в глубокий, пока еще пухлый снег, как они тут же принялись отбрасывать его в стороны, освобождая ковш, гусеницы и борта от холодного плена. Айзек махал лопатой, покрываясь потом. Действие было для него не самое привычное и руки быстро уставали, а мозоли, что появились моментально, начали болеть, создавая ощущение, что варежки наполняются водой. Он рыл левую гусеницу, что приводила машину в движение уже полчаса, а звенья так и не появлялись из-под снега. За спиной парня уже создалась огромная куча, которую он накидывал через плечо, роя длинную траншею вдоль левой части машины. Дан расчищал правую сторону, а Берси принялся освобождать от плена прицеп, взяв на себя большую часть работы.