Человечество: вчера, сегодня, завтра

Далее Иезекиль рассказывает о находившемся сверху человеке, державшем в руках мерную рейку и веревку. Он предложил пророку отметить все происходившее, ибо с этой целью его и взяли на борт. В главах 40—48 Книги Иезекиля подробно записаны данные измерений сверкающего человека и большого здания, географические координаты и даже описаны рисунки на стенах. Внимательный наблюдатель не забыл упомянуть небольшую речушку, протекавшую рядом со зданием, которая впоследствии превращалась в мощный поток, прежде чем впадала в море. Древние теологи предполагали в этом описании видение храма, якобы Иезекиль нарисовал картину храма в будущем Иерусалиме.

Однажды в одной телевизионной передаче я интервьюировал инженера Ганса Герберта Байера, который на основании данных, приведенных в Книге Иезекиля, реконструировал храм пророка. Я спросил его: «Господин Байер, что представляет собой созданная вами модель и какой библией вы пользовались?» — «Я пользовался очень многими библиями, порой противоречащими друг другу, — сказал он. — Это были тридцать разных изданий. В них пророк сообщает точные данные, позволяющие реконструировать комплекс зданий. Он приводит поразительно точные данные, и я могу подтвердить это на одном примере. Встреча между Иезекилем и его провожатым была хорошо подготовлена. Этот самый провожатый имел при себе мерный прут и мерную веревку. «Вы имеете в виду то самое существо, которое в Библии описывается как медный человек?» — опять спросил я Байера.

«Совершенно верно, — ответил он. — Иезекиля встретили перед зданием и проводили внутрь через ворота. С этого момента в повествовании появляются точные цифры. Иезекиль описывает квадратные комнаты, длина стороны каждой из которых составляет шесть локтей, или примерно пятьдесят три сантиметра. Он указывает ширину промежутков в пять локтей и приводит общие длину и ширину, благодаря чему у нас имеются все необходимые размерные данные. Общая площадь здания составляет двести пятьдесят квадратных метров. Комплекс сооружен в форме террас. Это не замкнутый храм, а открытое здание без крыши: именно это и сбивало с толку прежних исследователей, пытавшихся реконструировать непременно замкнутое здание. Единственное решение, сообразующееся с описанием Иезекиля, — открытое сооружение. Например, он говорит, что храм «более и более расширялся кругом вверх боковыми комнатами, потому что окружность храма восходила выше и выше вокруг храма, и потому храм имел большую ширину вверху», и отмечает, что из одних комнат открывался доступ в другие.

В притихшем зале голос Дэникена звучал негромко, но четко. Было ощущение, что этот замечательный исследователь давно минувших времен выступает не с трибуны, а сидя за столом в кругу друзей и рассказывает им о своей только что завершенной поездке в далекие загадочные края. И то заинтересованное внимание, с каким слушали присутствующие, говорило о том, что это были люди тоже немало знавшие о прошлом, глубоко их волновавшем. Но вот Дэникен прервал речь, отпил глоток воды из стакана, стоявшего на трибуне, и спросил:

— Не утомил вас, коллеги?

— Нет, нет! — дружно загудел зал.

Дэникен, словно успокоившись, продолжил свой рассказ:

— Я рассказал г-ну Байеру о том, что один из ведущих конструкторов НАСА Джозеф Блумрич реконструировал летательный аппарат, описанный Иезекилем. Как и вы, господин Байер, он проделал блестящую работу. И я спросил его: «Когда вы приступили к реконструкции здания, вам были известны результаты, полученные Блумричем?» — «Я узнал о них только на завершающей стадии моей работы, — сказал Байер, — когда концепция конструкции храма была уже практически готова. Как это ни забавно, но вначале я не усмотрел никакой взаимосвязи между нашими исследованиями, поскольку читал в Библии только те места, где речь шла о размерах здания». — «Вы потом познакомились с Блумричем?» — «Да, всего несколько недель назад». — «Интересно, насколько согласуются результаты реконструкции так называемого храма и летательного аппарата?» — поинтересовался я. На это Байер сказал: «Практически идеально. Господин Блумрич даже смог усовершенствовать свою концепцию на основании более точных данных о размерах храма. В конечном итоге он пришел к заключению: его летательный аппарат имел наземную базу, что обеспечивало экономию топлива». «Господин Байер, — опять сказал я, — вы написали о своей работе чрезвычайно увлекательную книгу. Не могли бы вы в двух-трех фразах изложить основные выводы исследований, проведенных вами и Блумричем?» «Во-первых, — ответил он, — описанное пророком Иезекилем здание, вероятнее всего, существовало в реальности. Во-вторых, оно находилось не в Вавилоне, не в Израиле, а где-то очень далеко от тех мест. В-третьих, результаты моей работы подтверждают результаты работы господина Блумрича, а также подтверждают то, что Иезекиль был выдающимся наблюдателем, сумевшим средствами своего языка и своей эпохи прекрасно описать увиденное».

Закончив на этом рассказ о своей беседе с Байером, Дэникен несколько торжественно заключил: