Человечья магия

— Слышать — не значит понимать, — наконец-то откликается бабушка, и тон у нее омерзительно менторский. Так и подмывает все-таки обидеться.

— Смотри-смотри! Он уже почти рассердился! Даже губы надул!

Хихиканье. Шорохи. Я стараюсь не смотреть в их сторону — очень уж неприятно это выглядит. Фигура деда в кресле-качалке постоянно словно бы подергивается рябью, то и дело теряя четкость очертаний. Идет волнами, колышется, тает, потом проступает яснее и снова почти полностью теряется в перламутровой мути. Со стороны слияние выглядит даже хуже, чем изнутри ощущалось, если верить воспоминаниям.

Пытаюсь все же воззвать к их разуму — хотя мне все сильнее начинает казаться, что взывать не к чему более, они его полностью утратили.

— Послушайте! Вы же ученые! Ну, во всяком случае, одна из вас. Эксперимент, результаты которого невозможно повторить в лабораторных условиях, не научен. А как его повторить, если я не понимаю! Почему поначалу не получалось, почему сработало потом? Случайность? Переход количества в качество? Результат отсутствия тормозящего воздействия наблюдателя на наблюдаемый объект? Я уже голову сломал, сортируя гипотезы! Я что, действительно сам мешал удачному завершению собственного эксперимента, воздействуя на потенциальное поле своими завышенными ожиданиями? Или это тут совершенно ни при чем, просто была набрана критическая масса повторов, в результате чего и произошел качественный скачок на иной уровень? Да перестаньте же вы хихикать! Что я такого смешного сказал?

— Смотри, какой он у нас умненький мальчик!

Вот ведь странно, бабушка вроде как меня даже хвалит и вообще сейчас выступает на моей стороне. Но почему-то ее заступничество мне куда неприятнее откровенных оскорблений деда.

— А что не все понимает… ну так в его возрасте простительно. Подрастет — поймет. Он умный, я в него верю. И в его мальчика тоже.

— Умный! Ну да, ну да… Только умный может понапридумывать такую гору такой дури! — дед фыркает, добавляет с презрением. — Гипотезы… Оборжаться.

— Ничего смешного не вижу! — тут же вскидывается бабушка. — Между прочим, вполне обоснованные и вполне разумные предположения, учитывая ограниченность доступной ему информации. Он все поймет… со временем.

— Ну да, ну да…

— Поговори с ним… потом. Как мужчина…

— Обязательно. Обещаю.

— Вот-вот… — голос у бабушки удовлетворенный. — Только не забудь. Но — потом.

Снова хихиканье и шорохи.

И вот как с ними разговаривать?!

* * *

Печально быть последним разумным существом в роду.

* * *

Пойти, что ли, с горя молока выпить?