Человек: 3. Автор

«На борту шхуны «Sea Hero» бунт. Капитан убит. Первый помощник выброшен за борт. Я, второй помощник, насильно приставлен к штурвалу. Они заставляют меня вести судно к устью Амазонки; 28 градусов долготы, 22 градуса широты, скорость 3,5 узла. Спасите!»

Коста сверился с корабельным регистром Ллойда. Выяснилось, что английский корабль с таким названием действительно существует: водоизмещение 460 тонн, построен в 1866 году, порт приписки – Гулль. Капитан приказал начать преследование.

Спустя два часа сторожевик догнал мятежное судно и открыл по нему огонь. Абордажная команда, состоящая из лейтенанта Виейры, квартирмейстера и семерых вооружённых матросов, бросилась в лодки.

Бунт был быстро подавлен. Мятежников обезоружили и заковали в кандалы. Квартирмейстер нашёл второго помощника (по имени Хеджер) в трюме, там же находились и два матроса, не присоединившихся к бунтовщикам.

Ещё не веривший в своё чудесное спасение второй помощник повторил рассказ о бунте, прибавив лишь, что мятежниками была убита собака капитана. Капитана он назвал мистер Лонгстаф, и это обстоятельство вызвало некоторое удивление у его спасителей, поскольку в регистре Ллойда значилась другая фамилия – Регис. Кроме того, капитан оказался, как это ни странно, жив.

Дальше началось совсем уж непонятное.

– Как вы узнали о нашем несчастье? – спросил Хеджер. – Ведь мятеж произошёл только сегодня утром, и мы решили, что с нами покончено…

– Мы получили ваше послание в бутылке, – ответил бразильский лейтенант.

– Какое послание? Мы ничего не посылали!

Виейра показал лист из библии. Хеджер, недоумевая, прочёл его.

– Это же не мой почерк, – сказал он, – да я и не мог послать бутылку. Бунтовщики следили за каждым моим шагом, а верные мне матросы сидели под замком в трюме.

Заявление второго помощника окончательно дезориентировало лейтенанта Виейру. Он распорядился взять весь экипаж под стражу, чтобы сдать британским властям на Фолклендских островах – пусть сами англичане разбираются.

Команду «Sea Hero» судили на родине. И на суде произошло совершенно потрясающее открытие. Бразильский сторожевик выловил в море не крик о помощи, а рекламный проспект!

За 16 лет до этого мятежа в свет вышел роман некоего Джона Пармингтона под названием «Sea Hero» («Морской герой»). На какое-то время роман приобрёл чудовищную по тем временам популярность. Это явилось результатом необыкновенно ловкого рекламного трюка. Находчивый писатель, прежде чем опубликовать свою книгу, забросил в море 5 тысяч бутылок с призывом о помощи, написанном на листах, вырванных из библии. Часть этих бутылок была найдена, а несколько сот так и скитались по морям. Одна из бутылок-путешественниц спасла людей на судне, по воле случая носившем то же название, что и роман.

То есть жизнь оказалась служанкой литературы, удачно скопировав фантазию романиста. Пармингтон даже не мог себе представить, что он станет пророком.

3

«…Когда Артур проснулся в первый раз, он увидел мальчика. Мальчик был щупленький, лет шести-семи, светленький, немного конопатый, загорелый. Он шёл по берегу моря, в чёрных трусиках, босой. На влажном песке отпечатывались его маленькие следы, слизываемые пенной волной. Кричали чайки, дул ветер, ярко светило солнце.

«Зачем я так напился? – туманно подумал Артур. – Целую бутылку бренди вылакал в «Галеоне». Почти без закуски. А потом ещё и от жары развезло. Надеялся, что хоть тут есть кондишн, да хрен там – такая же духота, как и на улице. Вот и разморило меня.»

Артур обратил внимание, что на ноге у мальчика болтается какая-то верёвка, чего он сразу не заметил. Верёвка, однако, мальчику вроде как не мешала. Складывалось впечатление, что другим концом верёвка ни к чему не была привязана. На самом деле оказалось совершенно обратное. Верёвка, как показали Артуру, соединяла мальчика с гигантским верёвочным клубком. Клубок был в несколько раз больше мальчика. Он лежал, тяжело увязая в песке, отбрасывая короткую округлую тень, и нехотя раскручивался.

«Что за фиговина – мальчик с верёвкой? О чём это вообще? Бред какой-то. Начало я пропустил – заснул сразу. И название не помню. А спросить не у кого. Один я, хоть шаром покати. Ау, люди.»

Тем временем, камера стала медленно удаляться от моря, от мальчика с его клубком, от пляжа. И Артур увидел сперва один ряд, а потом великое множество рядов… плюшевых мишек, как бы растущих на поле – наполовину торчавших из земли. Соломенного цвета плюшевые мишки на соломенного цвета поле. Не было слышно ни голоса за кадром, никаких диалогов, и только тягучая, печальная музыка густо сочилась из динамиков.

«Надо же, как не повезло. Мало того, что сморило в сон, так вдобавок и фильм усыпляющий. Абсолютная дребедень. Снимают всякую чушь. Миллионы на ветер выбрасывают. Голливуд называется. Видимо, именно поэтому в зале, кроме меня, никого и нет. Кто же на такую картину-то пойдёт.»