Человек

Здесь говорится о том, что слова наши человеческие переживут нас с вами, переживут авторов своих, переживут, может быть, тысячелетия и когда-то мы еще с ними встретимся. 

Поверить было не просто в ту пору, если учесть, что по разговорчивости средний человек за день произносит примерно тысячу слов, а некоторые и побольше…, а если перемножить сколько нас есть, сколько нас было и сколько будет, получается биллионное исчисление. Словесный океан – и неужели в этой огромной массе Бог когда-то отыщет мою долю, а в моей доле вот эти ненужные праздные, пустые, недобрые слова и покажет мне их? 

Казалось это невозможно, но сегодня наука вышла на такой уровень, что она говорит: все однажды сказанное, слышанное, произнесенное, даже неосознанное навсегда остается в глубинах памяти. Трудность только в том, чтобы извлечь это в нужное время и в нужной мере. Но Бог это может, мы когда-то по наивности думали, что где-то Бог там включил местный магнитофон, записывает наши слова… Он поступил лучше, вмонтировал это запоминающее устройство в сознание каждого из нас и оно с нами, и оно в нас. 

И временами проявляются такие феноменальные особенности у некоторых людей, что память преподносит то, что, кажется, навсегда забыл – раз, всплыло. Однажды малыш запел песню, которую он последний раз слышал от мамы задолго до того, как начал говорить. Значит, оно где-то оставалось, а потом как-то сумело всплыть в сознании.

Мой родственник прыгал с парашютом, он у него не раскрылся и когда приближался к земле, он говорит: я не могу объяснить каким образом, но увидел сразу одновременно всю мою жизнь, от первых проблесков сознания, до вот этого прыжка, я всю ее сразу увидел. Над землей удалось выдернуть кольцо запасного парашюта, и он не унес тайну с собой в могилу. 

То есть, все сохраняется, особенно наши слова. Значит, слова переживают своих авторов, о их силе мы уже слышали, в них больше силы, чем порой мы думаем. Мы обронили фразу и не думаем, но она где-то работает, она где-то что-то делает, она идет от одного к другому и может быть будоражит общество, может быть, отравляет кого-то, может быть сеет сомнение или наоборот облагораживает человека, потому что слово будет действовать по роду своему. Но для того, чтобы нам лучше разглядеть, что же такое слово, откуда у него такая способность нас с вами пережить, откуда у него такая сила, мы заглянем в структуру самого слова.

Словосостоит из двух частей, это мысль плюс звук, в который оно облекается, это озвученная мысль.

Есть Божественный закон: видимое временно, невидимое вечно. 

Видимое или слышимое, это материализованное, временное.

Я, например, уже забыл, каким темпом, на каком языке кто-то что-то сказал, а что сказал, оно живет во мне, да мне и не нужно знать, оно растворилось где-то во внешнем моем человеке. Давайте проследим путь человеческого слова, простого человеческого слова от одного к другому.

Допустим кто-то из вас мне что-то сказал о таком-то человеке, что произошло, когда я услышал? Слово, достигнув меня разделилось на свои составляющие, звук или написанное словоначертание растворилось в моем внешнем человеке и бывшее слово уже теперь как мысль проникла в мой внутренний мир налегке, сбросив верхнюю одежду звука, разделилось. 

Побродив некоторое время в моем сознании, может быть, взбудоражило меня: «как он мог, а я его считал таким, а оказывается вот какой», оно сделало свою работу и притихло до времени. И вот однажды это время настанет, и я опять слышу разговор об этом же самом человеке. И вдруг то, что я уже слышал, то, что, кажется, уже забылось, притихло, вот это слово, потерявшее звук ставшее просто мыслью оно где-то ждет своего времени. 

Ага, о нем речь, зашевелилось бывшее слово и мне хочется сказать то, что я о нем слышал. Что значит хочется сказать? 

Слово, потеряв звук или начертание стало просто мыслью, бессильной пленницей моей души, эта мысль ничего не может, она может быть мне и причинит там вред какой-то , но пусть у меня будет тысячи мыслей вам это не мешает.

То же самое может быть, если вас переполняют какие-то мысли, идеи, но пока вы не выпустите, не превратите в слово, они меня никогда не достигнут. Разговоры о телепатии, это все знаете такое скользкое, неподтверждаемое, спорное.

И, вот хочется сказать, а что значит хочется сказать?

Мысль не может сама по себе в нас действовать, пока не получит звук или начертание, не станет словом. При этом мне надо его облечь снова в то, чего я его лишил и позволить ему из меня выйти. 

А я думаю, сказать может быть нехорошо, но слышу явную торговлю: «ну скажи, ну об этом разве можно молчать, да надо же за истину…» уговорит, и я думаю: «ну ладно, была ни была, скажу, а там посмотрим». Об этом говорил еще Сократ, что легче на языке держать раскаленный уголь, чем тайну.