Человек без лица

Эрне попытался разглядеть в её лице, какие чувства она испытывает, и, вопреки своим ожиданиям и великому удивлению, обнаружил не злость и не раздражение, а лишь глубокую скорбь и разочарование. К слову, мальчик довольно быстро нашёл печали Энни весьма простое и доступное объяснение, когда заметил те же эмоции в потупленных глазах рыжеволосого друга, что сейчас придерживал бедного Хёлле за руку и делал вид обеспокоенного товарища.

–Ничего,– ободряюще сказал Эрне.

Теперь уже Энни непонимающе склонила голову и посмотрела на него.

–Мы же не в последний раз вот так собираемся,– Эрне широко улыбнулся и развёл руками, словно хотел сжать в своих объятиях всё поместье разом.

От такой лёгкости и непринуждённости Энни просияла. Напряжение, до этого скрывавшееся в её еле заметных тенях под глазами не осталось и следа. Веки чуть-чуть припустились, взгляд стал более расслабленным, и на мгновение зажатая, робкая, взволнованная пережитым кошмаром девочка вновь стала прежней, готовой к весёлым авантюрам Энни, чей призрак уже давно скучающе бродил между заплесневелыми стенами старой заброшенной психиатрической больницы.

Неожиданно раздался громкий стук. Эрне обернулся, Энни вздрогнула, а мимолётный силуэт её прежней жизни безвозвратно растворился в воздухе. Возможно, девочка бы испытала огорчение или даже скромную обиду на того, кто посмел вырвать её из столь чудесного состояния, если бы это оказался не Вильям, к которому Энни, как она только не старалась, ничего кроме уважения и некоего подобия симпатии не испытывала.

Пожилой лакей остановился в нескольких шагах от друзей и громко объявил:

–Мистер Робертсон! Мистер Уилсон просит вас к себе!

* * *

Эрне вошёл в бар, аккуратно закрыл за собой дверь, вышел на середину и осмотрелся. Его глаза остановились на тёмном углу возле барной стойки, где проходила трапеза Гейба. Как раз сейчас юный любитель детективов заканчивал разделываться со свекольным супом и готовился перейти куриным отбивным в панировке с картофелем, обильно посыпанным укропом и зелёным луком. Оливковое масло в свете настольной лампы придавало жёлтым долькам аппетитный блеск.

–Тарелку не проглоти!– усмехнулся Эрне, заметив то, с какой жадностью Гейб уплетает одну ложку супа за другой, попутно заедая всё это хлебом с отрубями.

Гейб что-то ответил, однако из набитого рта лишь вылетело несколько мокрых крошек.

–Не подавись!– Эрне сел напротив Гейба и закинул правую руку на спинку стула.

Юный детектив поднял указательный палец вверх, согнулся, а затем одним глотком протолкнул в желудок всё, что сумел запихнуть за щёки. Его лицо на секунду сморщилось от боли в глотке. Когда же огромный комок смеси из варёных овощей, наконец, спустился, глаза мальчика расширились, и он выпустил облегчённый вздох.

–И почему убийца не прикончил Тэрри до ужина?– спросил Гейб то ли у самого себя, то ли у Эрне, то ли у них обоих сразу.

–Наверное, предпочитает есть только после того, как расправился с заклятыми врагами,– шутливо ответил Эрне.

Гейб усмехнулся.

–Представляю себе его режим дня. Утром завтрак, потом прогулка, перед обедом наведываемся к должникам с самурайским мечом и сдираем им кожи, вечером из расчленённых трупов делаем пастуший пирог…

Эрне прыснул, от чего едва не упал со стула.

–Да! И потом запивать его их же кровью!– заливался смехом сероволосый.

Гейб промокнул губы салфеткой, оставив на ней фиолетовое пятно, пододвинул к себе блюдо с отбивными и уже занёс над кусочком картофеля серебряную вилку, как вдруг остановился и исподлобья посмотрел на Эрне.

–Будешь?– спросил юный детектив и поводил четырьмя остриями над тарелкой.

–Ну, если ты не возражаешь,– Эрне уселся поудобнее.

–Хорошо. Пожалуйста, можно ещё прибор?

Из-за барной стойки весьма неожиданно появился Линдсей, бесшумно подлетел к Эрне и протянул тому такую же вилку, какая была у Гейба.

–Спасибо,– коротко поблагодарил Эрне.

Линдсей всё также незаметно удалился.

– Bon appetite!—пожелал Гейб.

–Тебе того же.

Друзья взяли по одному кусочку и расправились с ними в абсолютной тишине. Так же, как и со всеми последующими. Когда добрая половина блюда осталась лишь лёгким послевкусием, Гейб сказал:

–Итак. Эрне, я хочу задать тебе несколько вопросов.

Эрне, который в тот момент выискивал себе наиболее привлекательную дольку, застыл, будто замороженный в одно мгновение. Сердце в груди мальчика отсчитывало удар за ударом с невероятной быстротой, как если бы он сейчас стоял у школьной доски и пытался рассказать невыученный урок. Примерно то же самое испытывал и его товарищ, который прекрасно понимал, что эта секунда рано или поздно настанет, и до последнего пытался её отсрочить.

–Ну да,– тихо произнёс сероволосый.– Не ужинать же ты меня позвал.

–Нет, не ужинать.

Гейб достал из кармана брюк маленький блокнот и шариковую ручку.

–Где ты был после обеда?

–После обеда…– задумчиво протянул Эрне.– После обеда мы с Хёлле отправились ко мне в комнату.

–Вы выходили из неё в течение получаса?– Гейб сверялся со схемой здания, выискивая на ней комнату Эрне.