Человек без лица

Миссис Уилсон с удивительной быстротой оказалась возле сына, и в ту же секунду рёбра Гейба едва не затрещали от её объятий. В это же время самого маленького следователя осыпали градом поцелуев. Мама юного детектива гладила мальчика по голове, спине, что-то шептала, и при этом совершенно не сдерживала слёз. Когда же эмоциональный порыв женщины немного поутих, она положила одну руку на спину Гейбу, второй прижала голову к своему плечу, и тихо – так, чтобы только он слышал – произнесла:

–Я так за тебя перепугалась! Никогда не делай так больше! Слышишь? Никогда!

Её голос дрожал, – плохо натянутая струна гитары. Гейб медлил с ответом, поскольку понимал: стоит ему сказать хоть одно слово, и он тут же разревётся вместе с матерью. Юный детектив сосчитал до трёх и сдавленно просипел:

–Я люблю тебя, мам.

–Пообещай, что больше никогда такого не повториться!

–Обещаю!

И больше так лгать, как сейчас, Гейбу не приходилось за всю последующую жизнь.

Через несколько дней в больницу приехали друзья Гейба: Эрне, Хёлле, Рик и Энни. Как выяснилось, они хотели навестить его ещё в тот же день, когда он очнулся, однако наотрез отказывались их пускать, ссылаясь на не самое лучшее состояние Гейба.

–Да чушь всё это! – отвечал парень.

–Так и я им о том же! – злился Эрне.

–У тебя тут столько всяких вкусностей. Не поверю, что ты тут плохо себя чувствовал, – добавил Хёлле, закидывая в рот очередного мармеладного мишку.

–Кто, кстати, их здесь оставил? – поинтересовался Гейб.

–Что-то от родителей, что-то от нас, – Энни слегка замялась. – Мия, кажется, что-то ещё оставляла.

–Мия? Вы знаете, что с Мией? – оживился мальчик.

–Нет, – грустно ответил Рик. – После того, как мы оттуда уехали, она, будто растворилась в воздухе.

–Что, в прочем, может произойти и со всеми нами, – отметил Эрне.– Не знаю, как у вас, но лично мне пришлось замаливать свои самые страшные грехи перед мамой с папой, чтобы они меня сюда отпустили. Они даже думать о наших встречах не хотят.

–Получается, сегодняшняя наша встреча может стать последней? – с опаской поинтересовался Хёлле.

–Очевидно, да.

–Но я не хочу! – возмутился третьеклассник.

–А ты думаешь, что кто-то из нас хочет? – задал риторический вопрос Эрне.

–Раз так,– прервал спор друзей Гейб,– тогда пообещайте, что будете отправлять хотя бы по одному письму в неделю.

–Я за, – мгновенно ответила Энни.

–Я тоже, – подхватил Рик.

–Мне нравится идея, – ответил Эрне.

–А я ваших адресов не знаю, – испугался Хёлле.

Тут Гейб взял с прикроватной тумбочки пустую бумажную упаковку печенья, смахнул с неё крошки, затем вынул из-под подушки заранее спрятанную шариковую ручку и написал на упаковке свой домашний адрес. Потом протянул бумажку и ручку Эрне. Седоволосый долго выводил плохо разборчивые каракули, а после, как и Гейб, отдал записку Рику. Друзья по очереди записывали свои адреса, и, когда закончили, вручили заветный пергамент Хёлле.

–Это тебе, – ласково сказала Энни.

–Спасибо, – улыбнулся Хёлле, сложил бумагу вчетверо и спрятал во внутренний карман кофты.

Один час сменялся другим, но друзья не собирались расходиться. Иногда очень оживлённый диалог прерывался непомерно долгим молчанием, однако никто из всей компании не желал его прерывать. В такие моменты друзья общались на абсолютно интуитивном уровне, словно чувствуя каждый удар чужого внешне, но очень близкого в душе сердца.

К сожалению, приятные минуты не могут длиться вечно, и где-то под вечер, когда за окном начало темнеть, в палату вошли мистер и миссис Амундсен.

–Хёлле, милый, нам пора, – позвала миссис Амундсен.

–Ну, ма-а-ам, – расстроено протянул Хёлле.

–Никаких «мам», – строго отрезала женщина. – Давай, собирайся. Мы ждём тебя у входа.

–Хорошо.

Родители Хёлле скрылись за дверью, в то время как сам третьеклассник с поникшей головой прощался с друзьями. Вместо привычного рукопожатия мальчик, сколь бы это ни было удивительно, предпочёл крепкое объятие с каждым из их маленькой команды. Гейба он обнял последним.

–Выздоравливай, – сказал Хёлле.

–Конечно, – ответил Гейб.

–Милы-ы-ый! Поспеши-и-и-и! – высоким голосом спародировал Эрне миссис Амундсен.

Хёлле посмотрел на друга, коротко усмехнулся, и вышел из палаты.

Вскоре следом за ним забрали и Эрне. Сероволосый не проявил такой сентиментальности, как Хёлле, однако его лицо отчётливо давало понять: прощание мальчику даётся очень непросто.

–Я постараюсь написать пару строк сегодня, – сказал Эрне, когда пожимал руку Гейбу. – Писатель из меня никакой, так что не жди особой красоты.

–Я понял, – улыбнулся Гейб.

–До встречи, приятель. Поправляйся, – Эрне похлопал юного детектива по плечу и удалился.

–Я, наверное, тоже пойду, – сказала Энни.

–Как? Уже? – удивился Гейб.

–Мои родители меня четвертуют, если я не вернусь домой к ужину, – шутливо ответила девочка. – Пока, Гейб. Надеюсь, обойдётся без трости.

–Спасибо.

Энни поправила волосы и повернулась к Рику, чтобы попрощаться.

–Эм… Ну-у-у… П-пока, Энни,– рыжеволосый с трудом подбирал слова.

–П-пока, Рик. Д-думаю, ещё ув-видим…

Оба залились краской, а Гейб, скрестив руки на груди, закатил глаза и произнёс: