Человек, Бог и бессмертие. Размышления о развитии человечества

Все попытки проследить происхождение и развитие человеческих общественных институций, исключая вмешательство разума и воли, в корне порочны и заранее обречены на провал. Кому-то может показаться научным рассматривать дикаря как некий автомат, безвольную игрушку в руках природы, беспомощное творение обстоятельств и, таким образом, объяснять эволюцию первобытного общества, – как в других случаях иногда пытаются объяснять эволюцию материальных тел игрой одних только физических сил. Но история человечества, написанная под таким углом зрения, будет лишена и научности вообще и историзма в частности: это будет пародия и на то и на другое. Такой странный подход игнорирует главный фактор движения, главную пружину механизма, а именно сознательную жизнь человека, его мысли, его стремления, его усилия. Все это было свойственно человеку на любом этапе развития, и именно эти факторы в гораздо большей степени, чем что-либо другое, привели к формированию общественных институций человечества. Окружающая природа, безусловно, воздействует на человека, но человек реагирует на ее воздействие, и история становится результатом этого воздействия и реакций. Упускать из виду любой из этих взаимозависимых элементов, внешний либо внутренний, значит подделывать историю, изначально создавая однобокое представление о предмете. В то время как из этих двух факторов внутренний является если не более влиятельным, то, безусловно, более очевидным, более открытым для наблюдения и, следовательно, более важным для историка, который в своем стремлении соотнести события человеческой драмы с их источниками мог бы с меньшими последствиями пренебречь влиянием климата и погоды, почвы и воды, рельефа, нежели мыслями, страстями, порывами действующих лиц. Мы отнюдь не преуспеем в понимании развития и первобытных, и цивилизованных общественных институций, если будем упорно закрывать глаза на осознанный выбор, который человек, будь то дикий или цивилизованный, сделал, формируя их. Всегда следует иметь в виду, что дикарь отличается от своего цивилизованного собрата скорее степенью проявления тех или иных факторов, нежели их природой, скорее точкой, в которой его развитие было остановлено или затормозилось, чем направлением линии, по которой оно шло. Если один из них руководствовался в принятии тех или иных правил рассудительностью и благоразумием, то мы можем быть уверены, что другой действовал так же. Короли и президенты, сенаты и парламенты цивилизованных обществ имеют аналогию в вождях, главах, советах старейшин и племенных собраниях первобытных людей. Законы, провозглашаемые первыми, имеют аналогию в обычаях, претворяемых в жизнь последними. Среди обычаев дикарей мало или вообще нет таких, которые несли бы столь явный отпечаток мышления и целеполагания, как сложная, но регулярная брачная система австралийских аборигенов. Поэтому нам следует согласиться с мнением наиболее дотошных и проницательных наблюдателей, которые приписывают происхождение этой системы длительным размышлениям и обдуманному целеполаганию самих туземцев.

LXXV. Правила не бывают абсолютно новыми [87]